— Он еще не приехал.
— Извините за беспокойство, но не будете ли вы любезны попросить его позвонить в контору, как только он приедет. Это очень важно.
Я пообещал передать.
Минут десять спустя прибыл Маколей, крупный, кудрявый, розовощекий малый довольно приятной наружности и примерно моих лет — мне сорок один, — хотя выглядел он помоложе. Он считался неплохим адвокатом. Когда я еще жил в Нью-Йорке, он несколько раз пользовался моими услугами и мы всегда отлично ладили.
Мы обменялись рукопожатиями, похлопали друг друга по спине, он спросил меня, как мне живется на свете, я сказал, что живется прекрасно, и спросил его о том же, он также ответил «прекрасно», и тогда я передал ему, чтобы он позвонил к себе в контору.
Отошел он от телефона с недовольной миной.
— Винант снова в городе, — сказал он, — и хочет со мной встретиться.
Я повернулся к нему, держа уже налитые стаканы:
— Ну что же, обед может и…
— Пусть уж лучше подождет Винант, — перебил он и взял один из стаканов.
— Он все такой же ненормальный?
— Тут не до шуток, — мрачно сказал Маколей. — Слыхал, наверное, его почти год продержали в лечебнице. Еще в двадцать девятом.
— Нет, не слыхал.
Маколей кивнул, уселся, поставил рядом стакан и слегка наклонился ко мне:
— Чарльз, а что замышляет Мими?
— Мими? Ах да, жена, бывшая жена. Не знаю. А она непременно должна что-то замышлять?
— Это ее обычное состояние, — сухо сказал он, а потом неспешно прибавил: — Жаль. А я думал, уж ты-то знаешь что-нибудь.
Вот так, оказывается. Я сказал:
— Послушай, Мак, я уже шесть лет не веду расследований. С двадцать седьмого года.
Он уставился на меня.
— Честное слово, — заверил я. — Через год после женитьбы умер отец жены и оставил ей лесопилку, узкоколейку и еще кой-чего. Я ушел из агентства, чтобы за всем этим присматривать. Да и в любом случае не стал бы я работать на Мими Винант, или Йоргенсен, или как ее там — всегда терпеть ее не мог, а она меня.
— Я и не знал, что… — Маколей оборвал фразу каким-то неопределенным жестом и поднял стакан. Прихлебнув, он сказал: — Просто любопытно было. Тут три дня назад, во вторник, звонит мне Мими и пытается разыскать Винанта. Потом вчера звонит Дороти и говорит, что позвонить ты посоветовал, а вскоре является сама и… Я-то думал, что ты еще в сыщиках, ну и решил узнать, что все это значит.
— Они тебе разве не сказали?
— А как же — жаждут его видеть, соскучились. Убедительно до крайности.
— До чего же вы, законники, подозрительный народ, — сказал я. — Может, и вправду соскучились, ну и денежки, конечно… А из-за чего так много шуму? Он что, скрывается?
Маколей пожал плечами:
— Я знаю не больше твоего — с октября его не видел. — Он отпил еще. — Сколько ты собираешься здесь пробыть?
— Уеду после Нового года. — Я направился к телефону заказать обед в номер.
III
Вечером мы с Норой сходили в Маленький театр на премьеру «Медового месяца», а потом — на вечеринку к каким-то не то Фрименам, не то Филдингам. На следующее утро мне было нехорошо. Нора принесла мне чашку кофе и газету и сказала:
— Прочти вот здесь.
Я терпеливо прочел абзац-другой, потом отложил газету и прихлебнул кофе.
— Смех смехом, — сказал я, — но в эту минуту я отдал бы все когда-либо опубликованные интервью с новоизбранным мэром О'Брайеном и вот эту фотографию с индейцами впридачу за глоточек вис…
— Да не здесь, глупый. — Она ткнула пальцем в газету: — Вот здесь.
«СЕКРЕТАРША ИЗОБРЕТАТЕЛЯ УБИТА В СВОЕЙ КВАРТИРЕ. ОБНАРУЖЕНО ИЗРЕШЕЧЕННОЕ ПУЛЯМИ ТЕЛО ДЖУЛИИ ВУЛФ. ПОЛИЦИЯ РАЗЫСКИВАЕТ ЕЕ ШЕФА, КЛАЙДА ВИНАНТА.
Изрешеченное пулями тело Джулии Вулф, тридцатидвухлетней личной секретарши известного изобретателя Клайда Миллера Винанта, было обнаружено вчера на квартире убитой по адресу: 54-я Восточная улица, 411, разведенной женой изобретателя, миссис Кристиан Йоргенсен, которая направилась туда с целью узнать нынешний адрес своего бывшего мужа.
Миссис Йоргенсен, которая возвратилась в понедельник после шестилетнего пребывания в Европе, сообщила полиции, что, позвонив в квартиру убитой, она услышала слабые стоны, о чем она известила лифтера Мервина Холли, который вызвал управляющего домом Уолтера Мини. Когда они вошли в квартиру, мисс Вулф лежала на полу спальни с четырьмя огнестрельными ранами на груди, нанесенными из оружия калибра ноль тридцать два. Она скончалась, не приходя в сознание, до прибытия полиции и скорой помощи.
Герберт Маколей, поверенный в делах Винанта, сообщил полиции, что не видел изобретателя с октября. Он заявил, что Винант позвонил ему вчера и назначил встречу, на которую, однако, не явился. Он отрицал, что ему известно местопребывание своего клиента. По словам Маколея, мисс Вулф работала у изобретателя последние восемь лет. Адвокат заявил, что не знает ничего о семье покойной и о её личной жизни и не располагает сведениями, способными пролить свет на убийство.