VI
На следующий день мы все трое сидели за завтраком, когда приехали Йоргенсены. На их телефонный звонок ответила Нора; положив трубку, она постаралась сделать вид, что нисколько не заинтригована.
– Это твоя мать, – сказала она Дороти. – Она внизу. Я сказала, чтобы она поднималась.
– Черт возьми. Лучше бы я ей не звонила, – сказала Дороти.
– В общем-то, мы вполне можем пожить и в прихожей, – сказал я.
– Он шутит, – сказала Нора и похлопала Дороти по плечу.
В дверь позвонили. Открывать пошел я.
Прошедшие восемь лет никак не отразились на внешности Мими. Она стала лишь чуть более зрелой и эффектной. Мать выглядела более яркой блондинкой, нежели дочь, и была крупнее Дороти. Она засмеялась и протянула мне руку.
– Счастливого Рождества. Ужасно приятно после стольких лет вновь тебя увидеть. Это мой муж. Мистер Чарльз – Крис.
– Рад видеть тебя, Мими, – сказал я и пожал руку Йоргенсену. На вид он был лет на пять моложе жены: высокий, прямой, худой, с тщательностью одетый загорелый мужчина; прямые волосы его были прилизаны, а усы напомажены.
Он поклонился всем телом.
– Рад познакомиться, мистер Чарльз. – У него был тяжелый тевтонский акцент; рука была гладкой и мускулистой.
Мы вошли в номер. Когда с представлениями было покончено, Мими извинилась перед Норой за неожиданный визит.
– Но мне так хотелось опять повидать вашего мужа! К тому же, единственный известный мне способ вовремя попасть куда-нибудь с этой гадкой девчонкой – это притащить ее туда самой. – Она одарила своей улыбкой и Дороти. – Пора одеваться, милая.
Милая, с набитым тостами ртом, пробурчала, что ей совершенно непонятно, почему она должна терять целый День у тетушки Элис, даже если этот день – Рождество.
– Готова поспорить, что Гилберт не едет.
Мими сказала, что Аста – прелестный песик, и спросила, есть ли у меня хоть какие-либо идеи насчет того, где может находиться ее бывший муж.
– Нет.
Она продолжала играть с собакой.
– С его стороны было безумием, полным безумием исчезнуть в такой момент. Неудивительно, что полиция сначала подумала, будто он замешан в этом деле.
– А что полиция думает сейчас? – спросил я.
Она посмотрела на меня.
– Ты не читал газет?
– Нет.
– Это человек по имени Морелли, гангстер. Он убил ее. Он был ее любовником.
– Они его поймали?
– Пока нет, но это он убил. Мне так нужно видеть Клайда, а Маколэй совсем не хочет помочь. Он говорит, что не знает, где Клайд, но это же смешно! Ведь мой бывший муж наделил его всякими там адвокатскими полномочиями, и я отлично знаю, что он поддерживает связь с Клайдом. Как ты думаешь, Маколэю можно доверять?
– Он – адвокат Уайнанта, и я не вижу причин к тому, чтобы ты, вдруг, стала ему доверять, – сказал я.
– Я так и думала. – Она слегка подвинулась на диване. – Присядь. Мне нужно задать тебе массу вопросов.
– Может, сначала что-нибудь выпьем?
– Что угодно, только не яичный ликер. У меня от него печень побаливает.
Когда я вернулся из кладовой, Нора и Йоргенсен проверяли друг на друге свои познания во французском, Дороти по-прежнему делала вид, что ест, а Мими опять играла с собакой. Я раздал напитки и сел рядом с Мими.
– У тебя очаровательная жена, – сказала она.
– Мне она тоже нравится.
– Скажи мне прямо, Ник: ты думаешь, Клайд действительно сумасшедший? Я имею в виду, сумасшедший настолько, что следует в этой связи что-нибудь предпринять?
– Откуда мне знать?
– Я так волнуюсь за детей! – сказала она. – У меня-то на него больше нет никаких прав – он позаботился об этом, когда мы разводились, – но у детей есть. У нас сейчас ни гроша в кармане, и я за них волнуюсь. Если он сумасшедший, то вполне может плюнуть на все и оставить их без единого цента. Как ты думаешь, что я должна делать?
– Подумываешь о том, чтобы упрятать его в психушку?
– Не-ет, – протянула она, – но я хотела бы поговорить с ним. – Она положила ладонь мне на руку. – Ты можешь найти его.
Я покачал головой.
– Ты ведь поможешь мне, Ник? Когда-то мы были друзьями. – Ее большие голубые глаза мягко и призывно светились.
Дороти подозрительно наблюдала за нами из-за стола.
– Ради бога, Мими, – сказал я, – в Нью-Йорке тысячи и тысячи детективов. Найми одного из них. Я этим больше не занимаюсь.
– Я знаю, однако... Дорри вчера вечером была сильно пьяна?
– Может, я и сам был пьян. Мне показалось, что с ней все в порядке.
– Ты не находишь, что она – весьма симпатичная девушка?