Радио Разгон
Райский ад
На похоронах сослуживца встретил старого приятеля с подружкой: Генку с Дашей. Давно не виделись. Решили найти бар посидеть вместе, помянуть усопшего. Заказали. Закусили. Помолчали. И тут, хлебнув пива, Гена вдруг говорит:
– Интересно: он теперь в раю или в аду?
– В раю, конечно, – говорит Даша.
– А, может, в Нирване. Он же бурят.
– Какой он бурят, он же Кузнецов.
– Ну ладно, а как же наркота и матерщина? За такое на небесах-то точно по голове не погладят.
Генка в своё время отбыл двушечку за коробок травы, он в таких делах толк знает.
– Так если за него близкие молиться будут, ему-то зачтётся на мытарствах.
У Даши бабка была регентшей в церковном хоре ещё в 70-х, так что Даша в таких вопросах толк знает.
– Переквалифицируют что ли? – заинтересовался Генка.
– Вообще-то, это ведь временно всё. До Страшного суда, вроде как, – неуверенно предположила Даша.
– Это как? – насторожился Гена. – То есть, если сейчас, например, заезжаешь в рай, то потом на Втором пришествии – пересуд? И из рая могут выкинуть на строгий?
– Зато, если будет пересмотр дела, так-то и из ада в рай поднять могут, – вставил я, чтобы поучаствовать в умном споре.
– Разговору нет, тоси-боси! Это же вроде как по амнистии или по УДО выходишь. Ништяк, ага – смягчение режима переводом в Царствие небесное! – Генке эта идея явно понравилась. – Парился типа триста лет на прожарке, а потом, херак, и уже чифиришь нектарчик на пожизненном кайфе!
– Ой, да ты и там нагрешить умудришься и тебя обратно выгонят.
Даша поболтала вином в бокале и отпила глоток.
– А чё это сразу выгонят? Там, небось, к тем, кто косячит – с любовью да милосердием, с пониманием относятся – по-христиански! Ну хотя, конечно, если, к примеру, нимф лапать или траву какую в райском саду сушить-смолить, так разговору нет – могут, может, и закрыть суток на пять на подвал с котлами. Но потом-то обратно ко всем на общий подымут – кайфуй дальше, Вася.
Мы с Геной после пива заказали чего покрепче и закуски, того-сего понемногу. Выпили, не чокаясь. Пожевали. Помолчали, вспоминая покойного.
– А как там с кормёжкой интересно? – нарушил молчание Генка. – Чай, курить, насущное. Мне, может, по диете не всё можно из того, что там дают. Чем купцевать будем?
– Плоды райские повсюду, реки молочные, – откликнулась Даша, – чего тебе ещё надо.
– Я молоко не пью. А плоды, известно – за них Адама с Евой как раз и турнули из рая.
Генка разлил по новой.
– И, кстати, где всё это происходить будет? На земле или на небе?
– «Делающие зло истребятся. Уповающие же на Господа наследуют землю!» – так бабушка с хором всегда пела. Псалом 36 – с детства помню, – ответила Даша.
– На Земле значит. Ага. А где? Земля большая. Опять, значит, начнётся – одни у моря-океана будут балдеть, а другие в Подмосковье на прудах.
– Ну, может, тарифные планы будут какие. Каждому по заслугам.
– А Апокалипсис? Он ведь после Страшного суда аж через тыщу лет? Да там за это время опять полные этапы грешников наберутся. Их-то куда? Новый суд ждать будут? Третьего пришествия? Где народ эту тыщу лет жить будет? Рядом с нами за забором? А запреты через него кидать можно будет? Вопрос серьёзный! – разошёлся Генка.
– Забиваешь голову ерундой! – разозлилась Даша. – Будем сидеть на песочке под виноградной лозой, лимонад холодный пить.
– Из винограда самогон что надо! Мне один чел рецепт рассказывал: берёшь пачку дрожжей, полкило сахару…
Тут я вспомнил, что в девять договорился на Китай-городе встретиться с человеком – флешку забрать. Нужно было идти. Я попрощался с друзьями и, оставив их, поспешил на Маросейку. Флешку нужно было успеть забрать. Вопрос серьёзный!
Чернобыльская молитва
Я родился на берегу моря. В самом западном городе страны, Балтийске. В самом западном доме по адресу: Морской бульвар, дом 5. Дом этот стоит рядом с маяком на берегу канала, через который суда из залива выходят в Балтийское море. Здесь город заканчивается и заканчивается страна – дальше за каналом только граница с Польшей, западнее некуда.