ы: ветхое строение, надломанная крыша и весящая на одном лишь болте вывеска его мастерской. В нем проснулось желание улучшить вид своего жилища и места работы в том числе. На порог вышла заспанная, растрепанная Особа в одной пижаме цвета молока. Часовщик поклонился Особе и зашел в дом. Девушка поспешила за ним. Мужчина удивился тому, насколько чисто было в его мастерской. Чистый стол, залатанная крыша, починенный пол. И завтрак на маленьком журнальном столике. Часовщик удивлено посмотрел на Юную Особу и улыбнулся ей. Она округлила глаза и смущенно отвела взгляд, заставив Часовщика подумать, что ей плохо. После завтрака Часовщик занялся чертежами новых часов, а девушка вертелась около него, выпытывая, что он собирается сделать. Но Часовщик культурно просил не мешаться под носом и заняться чем-нибудь, кроме занудства на тему того, что он делает. Особа не ожидала услышать от него чего-нибудь такого. Поэтому решила прогуляться. По выходу из дома она заметила, как изменилась мастерская и снаружи: она будто сияла среди других унылых зданий. От осознания того, что это все из-за нее, Особа очень радовалась. Так пролетела осень. Часовщик каждый день был занят работой над часами, поэтому Особе было одиноко в мастерской. Она начала чувствовать, что вновь отдаляется от него, что он вновь стал таким же серым, будто ей только показалось, что он изменился: что приобрел цвет. Мастерская же с того дня больше не светилась. Часовщик, увлеченный работой, совсем позабыл о том, для кого он вообще создает эти часы. Поэтому, как только он закрутил последний болтик на механизме, тут же выставил их на витрину с ценником в два раза превышающим обычную стоимость часов. Особа думала, что как только он закончит работу над проклятыми часами, то сможет провести время с ней, но тот будто не замечал ее вовсе. Взгляд его глаз вновь потускнел, Особа больше не видела его улыбки. В один суровый зимний день Особа заболела. Ее температура все повышалась. Щеки горели огнем, как и она вся. Задыхаясь от духоты и жара, Особа попросила Часовщика дать ей листок бумаги и ручку. Часовщик исполнил ее просьбу. Там она написала адрес ее дома и попросила отвезти ее. На это Часовщик отказал ей, обосновывая это тем, что и в их городе есть больницы, в которых, к слову, лечат ни хуже, чем в ее городе. Вызвав врачей, он подошел к ней. Она смотрела на него все теми же влюбленными глазами. Вот только блеска в них почти не было. Глаза потускнели от болезни, Особа попросила его отойти от нее, так как он мог бы заразиться сам. Вскоре ее забрали в больницу. К этому моменту она уже успела потерять сознание. Посмотрев на градусник, что был у Особы, Часовщик округлил глаза: тридцать девять и девять. Возможно, врачи не успеют ее довезти до больницы. От этой мысли у Часовщика в груди неприятно кольнуло. Он прикоснулся к груди и услышал биение собственного сердца. Совсем как тогда, когда он услышал ее крик о помощи. Он ведь решил не везти ее в ее город только из-за эгоизма. Он боялся, что если она исчезнет, то он вновь закроется. Не сможет жить без нее. Станет марионеткой. И к чему привела его оплошность?.. Часовщик схватил с витрины часы ручной работы, на которые потратил долгое время, и вылетел из мастерской. Где находится больница? Далеко ли до нее? Часовщик просто пошел по улице в надежде, что сможет поймать повозку и доехать до больницы... Она лежала без сознания. Руки ее отчего-то были чрезвычайно холодны, губы казались как никогда бледными. Если бы не стук сердца, слабый стук, Часовщик подумал бы, что Особа мертва. Он взял ее бледную руку в свою и вложил часы. Особа слабо улыбнулась и открыла глаза, сразу же прокашлявшись. Она тепло-тепло улыбнулась Часовщику и посмотрела на часы в немом удивлении. Он сделал их для нее. Пусть работа и отняла у него почти все свободное время, пусть отняла у него ее, но он смог вспомнить, что сделал их для нее. Особа попросила его поцеловать себя. Осторожно. Нежный, такой посмертный поцелуй. Она отдала ему письмо, что написала для родителей. Часовщик грустно улыбнулся и заплакал. Все врачи, что наблюдали это, будто прозрели и попытались сделать хоть что-то, чтобы ее спасти. К сожалению, было уже поздно. Особа издала последний вздох, и ее сердце остановилось. Часовщик встал с холодного пола, утер рукавом слезы с щек и вышел. Лишь дома он открыл письмо. Прощальное письмо Особы с родителями гласило: "Мама, отец, если вы все еще не начали меня искать, то не начинайте. Я сейчас нахожусь в тяжелом состоянии, поэтому вероятнее всего не выживу. Я хочу лишь сказать, что даже сейчас не буду просить прощения. Я делала то, что мне нравится, и мне было абсолютно плевать, что вам это не нравится. Я влюбилась. Это человек с моей картины. Да, той самой, что вы отобрали у меня. Вероятно, вы ее выкинули или сожгли, но от этого я не смогла забыть о ней. Этот человек не такой черный, как на моем рисунке, а вот городишка такой же мрачноватый. Я лишь хочу, чтобы у этого города было будущее. Поэтому, если вы хоть чуть-чуть меня любите, то приезжайте сюда. Адрес написан на обороте. С любовью, Особа." Родители особы не выкинули рисунок ее дочери. И где-то в глубине комода черный человек вместе с городом окрасился яркими красками. Он улыбался. Как и Часовщик улыбался Особе. Кстати, город все-таки ожил. Часовщик отправил письмо родителям Особы, а они, получив его, поспешили в город, где теперь покоилась их дочь. Встретившись с Часовщиком, родители не стали обвинять его в смерти их дочери, однако смотрели все-таки презирающе. Сам Часовщик решился уехать из родного города, по причине того, что все здесь было пропитано ее запахом, ее присутствием. Он не покончил с собой, вовсе нет. Но теперь его жизнь приобрела смысл. Все благодаря ей. Этой странной девушке.