— Это не честно! — прорычала Лиан. — Почему, когда мы наконец-то победили, жизнь вновь ставит нас раком⁈ Я не хочу тебя убивать! Пусть эта сраная стихия…
— Как и я тебя, — поспешил я добавить, косясь на подозрительно задрожавшую в углах тьму. — Но давай всё же будем поосторожнее со словами….
— Так что нам делать⁈ Не знаю, как тебе, но мне Тьма постоянно шепчет о твоём присутствии! Куда бы ты не пошел, я всегда знаю, где ты. Как бы я не пыталась это отключить, я не могу!
— Видимо, это зависит от стихии, ведь у меня лишь тянущее чувство, будто я что-то забыл сделать, — я невесело усмехнулся. — И что-то мне подсказывает, что игнорировать его не вариант.
— Получается, это так и закончится? Мы выйдем наружу и попытаемся друг друга прикончить на радость этим… стихиям? — Лиан рухнула и сгорбилась на стуле. — Почему в моей жизни всегда так? Стоит мне понадеяться, что будет хорошо, как всё тут же идёт прямиком в ад. Может быть я проклята?
— Меня несказанно удручает, что ты жалеешь себя, когда могу умереть я, — я не смогу удержаться от небольшой ворчливости. — Но у меня есть глупая идея, которая может быть, повторюсь, может быть избавит одного из нас от смерти.
— Ты придумал план⁈ — ахнула Лиан, мгновенно отбрасывая депрессию. — О чём я говорю, конечно, ты придумал план! Это же ты!
— Эм-м, — я неловко кашлянул, смущенный её уверенностью в мои навыки. — Сначала послушай, что я предлагаю, а уже потом говори. План откровенно глупый и шансы на то, что он сработает невелики. И хватит уже ходить туда-сюда, у меня от тебя в глазах рябит!
— Я слушаю. — Лиан тут же устроилась как пай-девочка, сложив коленки вместе и выпрямив спину.
На то, чтобы коротко пересказать ей мою идею не потребовалось много времени.
— А так можно? — с невероятным скепсисом спросила Лиан. — Нет, я рада, что у тебя есть хоть что-то, но… это звучит так невероятно… я не знаю, глупо, что мне становится плохо.
— Хуже всё равно не будет, если альтернатива убить другого и получить за это награду. Ты хочешь устроить эпичную дуэль за титул единственного живого избранника стихий?
— Конечно, нет! — возмутилась Лиан. — Кем ты меня считаешь⁈
— Тогда решено, используем мой план. Погоди, я напишу для тебя слова, чтобы мы в них не ошиблись. Проклятье, где взять бумагу?
— Ты же вроде умеешь создавать вещи из своей краски…
Я хлопнул себя по лбу.
— Извини, постоянно забываю. Подожди немного. — на то, чтобы подобрать подходящую формулировку потребовалось куда больше времени, чем можно было подумать. Но в конце концов два листика с короткой речью были и у меня, и у Лиан.
— Готова?
— Если это сработает, то сделаю всё, что ты только скажешь. — Лиан соблазнительно подмигнула, что с её змеиными глазами смотрелось одновременно притягательно и тревожно.
— Тогда начинай готовиться! Три, два, один, пошли! — в ту же секунду мы синхронно принялись зачитывать текст, обращаясь каждый к своей стихии.
— О Великий Кошмар, обращаюсь к тебе я, твой чемпион и избранный! Твоей властью ты вверил мне право решить, какой стихии будет принадлежать этот мир, и я невероятно горд оказанным тобой доверием. Всё это время я работал над тем, чтобы выполнить твою волю и смерть избранной Света говорит об этом лучше всяких слов!
Рядом зачитывала те же самые слова уже Лиан, пусть обращаясь уже к Тьме.
—…И как было с избранной Света, я принял решение, но уже к избранной Тьмы. Я решил прекратить войну с ней и объявить мир! Я отказываюсь от награды за её смерть и объявляю войну стихий оконченной, ведь оба избранных решили объявить мир!
Наши с Лиан слова затихли примерно одновременно и мы, затаив дыхание, вслушивались в образовавшуюся тишину, боясь почувствовать ударивший в нас гнев стихий.
Но ничего не происходило, от чего наши сердца наполнились отчаянием. Неужели мою попытку обращения к стихиям, те даже не сочли достойной отве…
Я ахнул, когда ци в моём теле завибрировала и я вновь, как когда-то, очутился один на один с необъятным Кошмаром. Моё зрение, слух, осязание и нос атаковали тысячи знакомых и неизвестных чувств.
Речь стихии была столь сложна и непонятна, что я гордился уже тем, что хотя бы примерно понял её ответ.
Когда фиксирующая моё тело сила наконец иссякла я без сил упал там, где стоял. Рядом тяжело дыша, лежала на спине Лиан.
Я чувствовал, как связывающий меня с Кошмаром канат уменьшается, превращаясь, скажем, в обычную верёвку. Я всё ещё пользовался благосклонностью стихии, но лишь как очень доверенный человек, а не избранный.
И знаете что? Я был счастлив!
При желании практики могут очень громко смеяться. Нечеловеческие тела позволяют нам издавать смех, способный оглушать. И мы с Лиан позволили себе в полной мере отдаться чувству радости.
Пытающиеся войти в зал практики были быстро оттеснены моими творениями, оставив нас, как дураков валяться в обнимку прямо на полу. В любом случае какой-то там твёрдый камень не был для нас проблемой, ведь мы могли бы его крошить особо резкими движениями.
— Хан, я до сих пор не могу поверить, что это сработало. Как? Почему? Неужели так было можно? Вот вопросы, что не дают мне покоя. Как ты вообще додумался до чего-то подобного? — с любопытством спросила Лиан, доверчиво положив голову на сгиб моей руки.
— Веришь, нет, но мне уже несколько раз приходила отдаленно похожая мысль. Началось всё с моих творений. Понимаешь, меня сильно беспокоила степень влияния Кошмара на своих избранных. Промывают ли они нам мозги? Имеем ли мы свободу воли или мы не более чем глупые болванчики?
Я небрежно создал миленькую, нарисованную плюшевую змейку и отдал её радостно воскликнувшей Лиан, что принялась незатейливо ту тискать.
— И каждый раз, когда я спрашивал своих творений и читал сохранившиеся хроники, то получал один и тот же ответ — стихии не влияют на нас напрямую. Да, тот же Кошмар дает видения и приоткрывает завесу правды, что может менять людей. Но меняемся мы лишь по своей воле. Знаю, звучит не очень понятно, но так оно и есть. И знаешь, это не давало мне покоя. Если мы так свободны, то разве вся эта война не противоречит ранее сказанному?
— И что ты тогда решил?
— Тогда ещё ничего. Но в последние дни, размышляя, я задал себе вопрос. А что если стихиям всё равно, понимаешь? Они бесконечно огромные сгустки энергии, растянутые на бесконечное количество миров. Какое им дело, победит ли здесь Свет или Тьма? Умрёт ли их или чужой избранный? Им всё равно. Да, у них есть Игра стихий, в которой есть правила. Но эти правила созданы, чтобы не уничтожать миры. Не больше и не меньше. Награда же в Игре должна подстегивать избранных сражаться друг с другом. Тем не менее именно здесь и скрыто самое интересное.
— Нет никакого наказания за прекращение игры! — догадалась Лиан.
— Именно! В этом и весь парадокс! Стихии просто показывают невероятно вкусную кость, кивают на других избранных и намекают, что те захотят тебя убить. Вспоминая сейчас, я не помню, чтобы стихии хотели непременно смерти других избранных.
— Получается, — Лиан кажется не могла поверить во весь ужас ситуации. — Если бы мы просто пришли, поговорили и признали конец Игры, то все бы остались живы?
— Ага. Я даже думаю, что мы могли бы попытаться сыграть в кости на победу, и тот, кто победил, тоже был бы назначен победителем стихий. Но не-е-ет, все мы, сжигаемые жадностью и страхом готовились на битву не на жизнь, а на смерть, даже не думая о мирном решении вопроса. Зачем прекращать Игру, если можно получить весь приз? Стихиям всё равно, как будет достигнута победа или поражение, ведь им главное вообще получить результат.
— Тогда нам повезло, что ты задался этим вопросом хоть сейчас. Правда сомневаюсь, что Таймин в любом случае отказалась бы от награды. Она была той ещё сучкой. И наверное будь здесь какой-нибудь старый культ Света, то всё опять же могло сложиться иначе.
— С чем не поспоришь. Но Лиан, раз уж мы разобрались со стихиями, то у меня к тебе два вопроса.