Олин сморщила нос.
— Но, я…
— Никаких «но». — Мисс Таллап обвела взглядом собравшихся студентов. — Мистер Кларк. Вы будете сопровождать мисс Мосс и следить, чтобы она не заблудилась по пути.
— Я? — закашлялся я.
Какого черта?
Мне было нормально, подкармливать свою влюбленность издалека.
Я счастлив наблюдать за ее добрыми делами и бескорыстными поступками, не зная, как сильно скучаю по ней, когда ее не было рядом. Как много думал о ней, когда был дома с орущими шлюхами и ругающимся отцом.
Ей не нужно было быть запятнанной мной.
Не тогда, когда она была буквально единственной хорошей вещью в моем мире.
Настоящая зависимость.
Мало того, что ее доброта вызвала во мне жажду быть на другом конце ее щедрости, но она еще была просто чертовски красива.
Внутри и снаружи.
Однако это не означало, что я хотел, чтобы она…
Олин оглянулась через плечо, впервые заметив меня. Ее нос разгладился от смущенной морщинки, оглядывая меня с ног до головы. Она окинула взглядом грязную футболку, которую я давно не стирал, и джинсы, которые надо было утилизировать, а не проклинать, чтобы они продолжали прикрывать мои заросшие ноги.
Она слегка улыбнулась, ее сердце было чистым и совершенным.
Девушка не поморщилась и не пристыдила меня. Не вела себя так, будто мое сопровождение было бы смертным приговором, как многие девочки в нашем классе.
Я оторвал от нее взгляд, не в силах удержать открытый, принимающий взгляд.
Олин втянула в себя немного воздуха, прежде чем снова повернуться к нашей учительнице.
— Все в порядке, мисс Таллап. Думаю, мистер Кларк предпочел бы, чтобы я пошла с кем-нибудь другим. Я могу взять Пэтти…
— Вы возьмете мистера Кларка. — Мисс Таллап посмотрела на Пэтти — рыжеволосую нарушительницу спокойствия — и ухмыльнулась. — Я не доверяю вам, девочки, когда вы вместе.
Я вздрогнул, когда взгляд мисс Таллап нашел мой, заставив замереть на месте.
— Я могу доверять мистеру Кларку. Не так ли, Гилберт?
Мое вздрагивание я попытался скрыть небрежным ворчанием. Моя рука дрожала, когда я бросил ластик и встал.
Не будет никаких споров.
Мисс Таллап научила меня этому в прошлом году, когда задерживала в классе. И за год до этого, когда она решила, что я слишком глуп, чтобы продвигаться с другими студентами.
Два года повторений.
Два года жизни в кошмаре.
Я был в ее власти, если хотел остаться в школе и убраться к черту из этой жизни.
— Да, мисс Таллап.
— Хороший мальчик. — Снова повернувшись к доске, она махнула рукой в сторону выхода. — А теперь беги и возвращайся ко мне побыстрее.
Встав, я подошел к Олин и остановился рядом с ней. Шепот и смешки уже заполнили класс. Моя спина оказалась в центре внимания. Я вспылил.
Если мы собирались сделать это, я хотел, чтобы это закончилось.
Не думая о последствиях, схватил Олин за запястье, дернул ее с места и вытащил из класса. И не позволил тому факту, что это был первый раз, когда я дотронулся до нее, завязать узел в животе, или тому факту, что она, вероятно, никогда больше не захочет оставаться со мной наедине, остановить меня.
Я просто не мог стоять там, когда на нас смотрело столько глаз.
Вместо того чтобы бороться со мной, Олин перешла на шаг, ее изящные ноги танцовщицы были легкими и уравновешенными.
Еще одна вещь, которая привлекла меня в ней.
То, как она двигалась, было волшебно.
Грация кошки в каждом ее шаге.
Я часто прятался в пыльном зале, когда школьная команда репетировала свои танцы. У ее ног были крылья. Ее тело могло изгибаться и выгибаться, как шелковистая, идеальная лента.
Олин действительно была каждой моей фантазией, и это пугало меня, потому что девушка в моих руках никогда не сможет оправдать иллюзию, которую создал, и я не хотел потерять ее. Не хотел терять девушку-мечту, которая делала мои дни немного лучше, просто наблюдая, как она танцует в поле или тайком пронося домашнюю выпечку для замены учителей.
У меня было немного, но у меня была своя версия Олин. Я мечтал о том, чтобы она стала тем, чего отчаянно желало мое сердце, потому что мне нужно было убежать от реальности.
Я не мог позволить себе рисковать, узнав, что настоящая девушка не так хороша, как мое творение.
Как только мы оказались в коридоре, и дверь за нами закрылась, Олин осторожно пошевелила запястьем. Она не вырвалась из моих объятий, просто вежливо откашлялась и пробормотала:
— За нами больше никто не следит.
Я оторвал от нее руку, мои пальцы дрожали.