— Как видите, я успешно топлю его в воде. — Пожал плечами Змей и отвернулся.
— И все-таки?
Альеэро развернулся снова, отложил удочку и вскочил на ноги. Со штанов тут же потекла вода, вымачивая сухие теплые доски. Эрайену тоже пришлось подняться.
— А знаете, господин ректор, я, пожалуй, пойду к Вам в Академию работать преподавателем. — Глаза с вызовом и насмешкой смотрели на старого друида. Губы подрагивали в улыбке. — Возьмете?
— Это решение несколько неожиданно…
— Но Вы же сами только что говорили про талант. Вот я и подумал предложить его Вам.
— А что ты хочешь преподавать? И, знаешь, чтобы взять какой-то курс полностью, надо защитить профессорскую степень.
— Подготовлю.
— А тема?
— К примеру, «точность расчетов повышения вибраций низкочастотного плана, применяемая к трансформации отдельных плотных объектов». Или «химический и молекулярный состав объекта, прошедшего адаптацию низким либо высоким частотным диапазонам». Ну как, звучит?
— Э… А у тебя есть какие-то конкретные наработки?
— Все-то Вам интересно, господин Эрайен. А на вопрос Вы так и не ответили.
— Приму. — Твердо сказал ректор. — Если напишешь эту работу и подтвердишь не только теоретическую, но и практическую часть. И, знаешь, на кафедре алхимии…
— Спасибо. — Поклонился Альеэро, не дослушав. — Вот мы и решили с Вами один из вопросов. Прошу, не стесняйтесь, задавайте следующий.
Эрайен рассмеялся.
— А что это, — он закрутил носом, — здесь попахивает изнанкой?
— Так за лесополосой — мертвое озеро. Вот Вам и прилетело. Еще вопросы?
— Да нет больше никаких. Просто пролетал мимо твоих, навестил… братика твоего сводного увидел. Хороший дракончик! Шустрый.
— Он не сводный. В нашей семье — все родные. Если вопросов больше нет — до свидания, господин Эрайен. Ждите по осени с диссертацией.
— Всего хорошего, Альеэро. — И ректор исчез с мостков. Но ему все же было любопытно, почему Альеэро не страдает, и с какой такой радости выпихивает отсюда побыстрее?
Отлетев немного в сторону, он завис облачком в ветвях ближайшего хвойного дерева.
— Господин Эрайен. До свидания. Дереву слишком тяжело держать такого крупного мужчину.
Крона, тряхнув ветками и хмыкнув, немного покачалась и затихла. А еще через некоторое мгновение Альеэро посмотрел на ведро и сказал:
— Гарний, он вылетел из Озерного Края. Вылезай.
Карпы синхронно подпрыгнули вверх и обратились Водяным.
— Ишь ты, учуял изнанку! — Проворчал он. — Лучше бы в свое время даймонов почуял да прибил, пока были слабыми. А то я такого страху натерпелся, хоть опять в пекло прыгай!
— Не ворчи. Скажи спасибо, что на ужин не напрашивался. А то я видел, как блестели у него глаза, когда он ведро рассматривал! Ладно, шутки в сторону. Итак, мне надо изменить молекулярную структуру тела, чтобы спокойно существовать в высоких вибрациях…
— И в низких тоже, не забывай!
— Значит, берем эту формулу и подставляем в нее… — Альеэро достал из кармана кофты, забытой здесь Иржи, скатанную трубкой тетрадь и перо.
И Водяной, и Змей снова склонились над расчетами.
Глава восемнадцатая
Заключительная
.
Утренний туман нехотя покидал лощины, в которых коротали весеннюю ночь воины двух армий. Солнышко, зевая, поднимало теплые лучи в ясное небо, раскрашивая его свежими, яркими красками. По верхушкам деревьев пробежал легкий ветерок. В рощице за предстоящим полем битвы чирикнула ранняя птаха и, поперхнувшись, умолкла. Послышался смачный шлепок и тихая, но крепкая ругань: кого-то зажрали комары, совершенно не признавая серьезности момента.
Но вот пропел горн, и одна из армий поднялась, откидывая плащи, с мокрых веток. Кашляя, матерясь и булькая спиртным из фляг, воины нехотя подходили к своим командирам, чтобы еще раз выслушать все то, что те думают о них и предстоящем сражении. С другого края поля тоже продудела труба.
Воевать не хотел никто. Да и что это за такая странная война? Жил-был Король. И было у него два сына. Один — так-сяк, а другой, как хихикали придворные, и вовсе с трудом находил общий язык с собственной головой. Король старел, ветшал, а потом, в один печальный день, взял, да и умер, не оставив завещания. И двое сыновей начали править. Но, если королевские отпрыски были несколько умственно незрелыми, то придворная элита считала себя чересчур грамотной. Денег в королевстве было много, и каждый хотел отщипнуть от этого жирного пирога свой кусок. И придворные, поделившись на кучки, стали стравливать двух братьев, наговаривая и нашептывая всякие гадости. А те, нет, чтобы поговорить друг с другом, да все выяснить, обиделись, надулись и совсем перестали между собой общаться. А придворным только это и надо! «Делить государство, казну делить…» — дули они в уши доверчивым братьям. Те, не откладывая дела в долгий ящик, порешили сесть за стол переговоров. Да не сами, а выставили каждый со своей стороны назначенных министров. Положили деятели крупномасштабную карту государства на пол и стали отмерять километры. «Это нам, это — вам…» Всё хорошо отмерили, но вот только деревушка Малые Козюльки с общинным пастбищем никак не делилась. Хотели пополам, но нет, не получается: домов в ней только пять. Хотели одним — пастбище, другим — сельцо, ан нет, по метражу поле больше. Подрались министры, не договорившись ни до чего. Потом провели еще тур переговоров, начав делить с другой стороны. Но деревня стояла, словно железная и переклинившая тележная ось — намертво. Министры подумали и позвали на помощь маршалов. Ну а у тех один разговор: кто сильнее, того и Козюльки!