— Полагаю, проверить, действительно ли это Сен-кун и каково его состояние, труда не составит, — напомнил о своём присутствии Таджима-сама.
Сен на миг замялся, а затем решительно протянул руки. Оставалось повторить этот жест, одновременно преобразуя чакру. Простой способ выявить гендзюцу ожидаемо ничего не дал.
Мики вернулся в реальность, как от сильного тычка, вот только рядом по-прежнему никого не было. Помянув расшалившиеся нервы, Сенджу посетовал, что изучал лишь основы менталистики.
Сюда бы толкового специалиста, а лучше нескольких. Сенджу прекрасно знал свой уровень и не обольщался, что сможет найти и разрушить какое-то серьёзное воздействие. Особенно не у себя. А вот физическое состояние соклановца вопросов не вызывало. Сен здоров, а следы, которые удалось почувствовать при использовании медицинской техники, были весьма красноречивы. Если Джиро и шутил насчет того, что Сену пора подумывать об имени для ребенка, то это явно лишь вопрос времени. Насмешливый взгляд сидящей неподалёку девушки только подтвердил догадку. Этакое “Я это, я, знаю же, что ты и подобное чувствуешь”. Тоже ирьенин. Интересно было бы с ней пообщаться.
Мики вновь сосредоточился, вернувшись к тому моменту, на котором техника прервалась.
— Если возникли какие-то вопросы, я постараюсь на них ответить, — голос девушки в памяти легко воспроизвелся со всеми мягкими интонациями.
— Лишь относительно мокутона, — собственный голос звучал как со стороны.
Вот, встретившись взглядом с главой клана, девушка выскользнула из комнаты. В коридоре раздался легкий шорох, а затем Учиха вернулась, неся в руках глиняный горшок с влажной землёй.
Опустив ношу возле Сена, девушка и не подумала уйти на место. Главу клана такое явно забавляло, а Мики почувствовал, как его опять выбросило в реальность.
Собственная несобранность раздражала. Да он только в самом начале обучения вылетал так часто! Зато теперь точно видел: надежды вернуть соклановца нет. Это надо быть совсем дураком, чтобы не заметить, что мальчишка влюбился! И, кажется, для тех двоих Учих он — не просто задание.
Ломать голову над этой загадкой не хотелось. Постаравшись успокоиться, Мики вновь принялся потрошить собственную память.
Вот Сен коснулся ладонью почвы. Миг, из неё пробились веселые зеленые травинки, поползло пятно мха, а затем между пальцев проклюнулся росток чего-то более крупного.
Деревце росло, тоненькие веточки крепли, пушились нежными листочками. Наконец Сен оторвал от земли пальцы, открыл глаза и перевёл дух.
Вернувшись в реальность, Мики словно наяву ощущал прохладу и нежность листочков, упругость веточек.
Сенджу понял, что всё это время он снова дышал через раз, а чтобы унять бешено колотящееся сердце, пришлось постараться. Значит, Ринджи-сан прав! Мокутон каким-то непонятным образом пробудился от тесного мирного взаимодействия с давними врагами! Припомнив читанные в юности отчеты других ирьенинов, Мики прикусил губу, чтобы не выругаться. По хронологии выходило, что чем чаще и яростнее происходили схватки, тем быстрее вырождался мокутон.
Как-то разом припомнились захваченные у Учих легенды. Ведь знали же, что их кланы идут от двух братьев, но обратили внимание на это только сейчас, когда документальное свидетельство чуть ли не из воздуха на голову свалилось. Пусть не выйдет вернуть Сена в клан, возможно, выйдет получить других обладателей мокутона. Интересно, сколь интенсивно и долго нужно воздействовать, чтобы способность пробудилась? Пары дней явно будет недостаточно.
Попытка вернуть себе душевный покой с треском провалилась. Заодно и дошло, почему не получалось толком поработать с собственным сознанием.
Огненная чакра разливалась повсюду.
С таким же успехом можно было медитировать голым на муравейнике. Все попытки поймать нужный настрой разбивались о напряжение, сковывающее мышцы. О каком покое могла идти речь, когда все рефлексы требовали быть готовым к бою. Особенно напрягало присутствие поблизости давнего врага. Таро был в доме, и хоть умом Мики прекрасно понимал, что тот не будет атаковать, кровь, несмотря на хороший контроль чакры и эмоций, закипала.
Учиха не скрывал шаги, да и створки сёдзи сдвинул шумно.
В руках у мужчины была доска для сёги.
— Никак не можешь успокоиться, — Таро не спрашивал, констатировал факт. — И я тоже. Не могу спокойно ощущать тебя рядом.
— И потому решил ещё и видеть? — логика у Учихи оказалась странная.
— Да, так как-то легче. — Таро опустил ношу на столик. — Знаю, ты ими увлекаешься. Я не очень хороший игрок, но сразу проиграть не должен.
Ответ удивил, хотя Мики с недоумением отметил, что и сам от ещё более близкого присутствия давнего противника успокаивается. Ведь тот перед глазами, а не где-то там за стеной, занятый непонятно чем.
***
Мадара потряс головой, прогоняя сонливость. Ещё только не хватало позорно вырубиться и выдать своё присутствие столь бездарным образом. Скорее всего, кто-то из собравшихся его всё же почувствовал, но они и слова не скажут, пока он старательно прячется. Вот только засыпание на наблюдательном пункте с этим не вязалось.
Вновь почувствовав, что засыпает, Учиха с силой прикусил губу. Закралась мысль, что это какой-то вид гендзюцу от медиков, которое воздействует через слух. Во всяком случае, иного объяснения собственной сонливости не было. Прислушавшись к разговору, Мадара с тоской понял, что окончательно потерял его нить.
Порадовавшись, что отец собрался уходить, мальчик осторожно выскользнул из укромного уголка под потолком и потихоньку выбрался на улицу. Заложив солидный крюк, так, чтобы оказаться на полигоне, Мадара поспешил к кабинету родителя.
Он пока делал вид, что ничего не заметил и ошибки не перечислял. Привычно устроившись на рабочем месте, мальчик придвинул поближе к себе выделенные ему бумаги. На этот раз его вновь ожидал поиск ошибок, более мелких, неочевидных, но способных дорого обойтись.
— Запомни, сынок, пьяный шиноби — это дурь, которой сложно противостоять, — наконец нарушил молчание отец. — А уж если шиноби ещё и сильный… В общем, можешь считать это очередной запрещенной техникой.
— А чем она вредит применившему? — подобное определение только подогрело интерес. — Ирьенины же могут убрать все последствия.
— Конкретно сейчас ирьенины и “последствия” нашли общий язык. И вот с этим, — ладонь хлопнула по стопке бумаги, — придётся разбираться мне. Надо было сразу отдать приказ с утра вручить Сенджу послание и сопроводить до границы наших владений. А то больно Джиро-сан задумчивый ходит. Не хочу гадать, когда он воплотит в жизнь свою полушутливую угрозу. Потому как тогда только и останется, что самому идти за главой Сенджу.
Мадара не смог сдержать смешок. Если подумать, так новость оказалась отличная!
— А мне — за наследником Сенджу? — теперь можно было не таиться.
— Не понимаешь ты всего ужаса, — в голосе взрослого чувствовалось скрытое веселье. — Заключение официальных договоров — та ещё морока. Но как наследники, вы оба поучаствуете во всём сполна!
— Когда? — подобная угроза не напугала. О переговорах говорилось как об уже решенном деле, предвкушающую улыбку сдержать было трудно.
— Всё зависит от наших соседей. — Отец перебрал сложенные листы и протянул ему один из них. — Пока можешь обрадовать Хикаку, завтра вас ждёт миссия по патрулированию.
Мадара понятливо кивнул: с учетом ситуации — почти боевое задание.
— А вот теперь поговорим о настоящем вреде от выхода на миссию в пьяном виде и о тех ошибках, каких ты допустил на своём наблюдательном пункте!
Мадара, уже мысленно правящий танто, вздрогнул. Переход был резким, сбивающим и преднамеренным. Очередная проверка, как обычно полуигровая, но от этого не менее серьёзная.
***
От меня сейчас мало что зависело. Судя по времени, скоро должен был вернуться отряд, отправленный сопроводить Мики. Теперь оставалось ждать, что решат Сенджу. Даже если Буцума по каким-то причинам не согласится, фатальным это не будет.