- Ты кушать будешь? – мама вернулась.
- Да. Мам, что идет?
- Не знаю, я для фона включила.
Она подошла к холодильнику, потом к плите и начала химичить. Я наблюдала, как она расставляет кастрюли и плошки под монотонный гул телепрограммы, когда заметила в отражении духовки, что у нас на кухне появилось пятно, которого в ней нет. У меня екнуло сердце. Пятно было только в стекле, но не на плитке. Оно было черным и немного бесформенным, отчего я подумала – таракан. Большой! Но мне в итоге показалось. Когда я моргнула, решив, что пятно похоже на мышь, оно исчезло, оставив только сладкий осадок на сердце – пронесло. Я думала, у меня уже крыша едет. А то придумываю тут всякое постоянно.
- Так что тебе?
- Картошку.
- А что молчала? Пять раз спросила.
Я не стала возражать.
Легла я поздно, как обычно. Обняла игрушку, которую дарили еще в десятом классе – котомедведь, такой пушистый, любимый и потрепанный, - попыталась заснуть с открытым окном. Пьяные мешали. Завтра пятница…
- Вот бы мы для чего-то были нужны, - сказала я то ли вслух, то ли уже в полусне. Я никогда не умела отделять правду от сумбурного мира грез, потому что этот момент всегда приходил неожиданно. Особенно теперь: закрываю глаза – и я уже на своей станции. Выходные из-за этого были моими самыми короткими днями.
Я открыла глаза, всматриваясь в неполную темноту – горел светодиод от роутера.
- Горбатишься непонятно для кого, - вздохнула, прижимая к себе игрушку. Она пропахла пылью.
Я уснула.
И мне снился мой мир.
I. 1-2
Глава 2.
Хаз был резок особенно, когда я подходила к нему с просьбой. Это он до сих пор считал, что я по нему тащусь. Он и предположить не мог, насколько учившиеся здесь итальянцы горячее.
- А ты не мог бы подбрасывать меня чуть подальше?
- Этим я не распоряжаюсь! Подальше?
- В парк хотя бы. Я так давно там не гуляла.
- Выходные тебе на что?
- Ну так я их трачу на долги по универу.
- Все не бросишь.
- Мне это не очень нравится.
Он фыркнул – в последнее время он начал меня этим откровенно бесить – и ушел договариваться с директором. Ну а кто этими перемещениями распоряжается?
- А кого ты видишь, когда спишь? – вдруг спросила Линда у меня за обедом. Она в первый раз заговорила со мной о персонажах.
- Тебе кто-то приснился из своих? – поэтому в первую очередь спросила я.
- Да! – она улыбнулась и покраснела. Ясненько. – Это же всего лишь сон!
- Персонаж – это часть души, - сказала я, держа ложку перед губами. – Это как самой с собой заниматься, - я засунула ложку в рот, проглотила суп, - этим…
- И что? Это сон, - Линда фыркнула – получилось очень похоже на Хаза. – Никто и не узнает. И я знаю, что пойдет в книгу, а что нет.
- Твоя воля.
- Он был таким классным!
- Избавь от подробностей.
Линда недовольно отвернулась.
На уроке техники нам вдалбливали ненужную информацию.
- Насыщение прозаического произведения деталями – это очень важно для объема картины, - не спеша похрипывал старик Тихарь. – Я не говорю про объем произведения. Форматы жанров, я надеюсь, все помнят. А сюжет – он невозможен без подробностей. Кому нужна прямая линия? Всем нужны резаные, наполненные фактами, детальками, всем тем, что делает сюжет великолепным.
- Как будто он тут гуру, - пробурчал слева Кивин. Тихарь был не настолько одарен слухом, так что Кивину сошло с рук. – Копаешься в этих деталях, и сохнешь.
- Это да, - я думала о том, что любая профессия претит, когда начинаешь в ней погрязать. Пока что только научно.
Как люди делают свою мечту делом всей жизни?
Меня убивали подробности. Убивали весь пыл, превращая его в пустой пшик. Из-за этого тексты получались скользкими и простыми, и последнее мне тоже совершенно не нравилось. Как при подробностях у меня получалась простота? Не знаю. Но получалась.
Когда я зашла ополоснуть лицо, приметила капающий звук из открытой кабинки. Я никогда не видела уборщицу, интересно, а кто туалеты чинит? Лицо в зеркале показалось мне сухим и каким-то выцветшим. У меня герои и то живее. Вот что значит ночи без сна, за придумыванием. Я умылась, выпрямилась и вскрикнула – Господи!
Мне показалось – черт!
Ой, не черт. Но показалось… Было страшно. Что-то темное, с красным глазом, в капюшоне. Дарт Вейдер, блин. Теперь и чудится.
В кабинке булькнула вода.
Надо поспать сегодня. Хаз бы договорился.
Я вышла из туалета, когда в него как раз намеревался зайти мальчишка.
- Эй, ты чего? – он посмотрел на меня как на сумасшедшую, но я не поленилась указать ему на знак. – Хотя если пожелаешь, - я пожала плечами, потому что парень мои слова проигнорировал. Небось из картинщиков. Они временами странные.