Первоначально состояние его души резко изменилось летом 1874 года, когда в своей семье он почувствовал себя одиноким, стал тихим и молчаливым. Способствовала ли этому депрессивному настроению первая размолвка с отцом или невыясненные до конца на сегодняшний день обстоятельства его увольнения из парижского филиала дядюшки — нам точно не известно. Но одно ясно: после ухода из торговли произведениями искусства он стал искать истинный смысл жизни в будничной монашеской практике христианства. Изучение Библии и чтение религиозной литературы назидательного характера, по словам сестры, превратили его в «отупевшую набожность». Эта фанатичная религиозность, которая была религиозным самообманом, давала ему возможность искать «потерянную идентичность», как выразился Леймари, и разрушить все преграды. В своих стремлениях он отдалился от общепринятых норм. Это психическое изменение Нагера представил как явное выражение сильной регрессии в виде садистской фазы, которая отрывала Ван Гога от реальности и мешала общению с людьми, способствуя проявлению невроза в виде психического расстройства. Его стремление стать священником путем обучения теологии в Амстердаме и миссионерской школе в Брюсселе закончилось постыдным отказом. Во время обучения за мнимое невыполнение обязанностей он наказал себя, проявляя духовный мазохизм в виде самоуничижения и самобичевания, что вместе с депрессивным настроением и состоянием страха говорило о наличии у него тяжелого психоза. Но истинными причинами его отказа от учебы стали глубокие установки, направленные против авторитетов, что сделало невозможным подчинение начальникам или каким-либо распоряжениям.
В конце концов пренебрежение авторитетами привело его самоотверженную деятельность евангелиста к краху. Это ясно выраженное расстройство психики Ван Гога способствовало образованию неосознанного чувства агрессии в его «сверх-Я» по отношению к отцу, что достоверно показал в своем анализе Нагера. Свой идеал, без сомнения, Винсент сравнивал с отцом, которому старался подражать. Но «самоуверенное и фарисейское» поведение пастора разочаровало Винсента и вызвало скрытое агрессивное отношение к сознательно «любимому» отцу. У него сформировался Эдипов комплекс, в котором скрывалось враждебное отношение к отцу, отчего он и пытался занять место проповедника.
Непонятная беспомощность родителей и фарисейская церковная власть сильно потрясли веру Ван Гога, и он вновь возвратился в Боринаж, чтобы после девятимесячного «переходного этапа линьки» окончательно избавиться от его религиозного самообмана и уже с начала зимы 1879 года полностью посвятить себя изобразительному искусству. О его вновь обретенном душевном покое и бодром настроении можно узнать из письма к брату, написанного в августе этого года. Винсент освободился от христианства и характеризовал «пасторов, как безбожных людей общества». Так он отметил свой конфликт с отцом. Религиозные проблемы меньше всего способствовали их разногласию, истинной причиной их было злополучное приключение с кузиной Кее. Способ и действия, к которым Винсент прибегал в отношениях с нею, были настоящим «безумством, не имеющем смысла и понятия». Он описал свое состояние следующими словами: «Я человек со страстями: либо я женюсь, либо окаменею, либо погибну». Его родители были растеряны, и во время этого обмена мнениями случилась неприятная сцена, которая для Винсента закончилась изгнанием из родительского дома. Это событие ранило его так же глубоко, как и угроза отца отправить его в дом сумасшедших.
На этот раз Винсент, естественно, отреагировал по-другому. Его порыв в сексуальных потребностях шел рука об руку с агрессивными тенденциями к «раскрепощению своей личности». В один из тех дней он открылся своему брату, что после жестокого отказа Кее решил искать счастье у продажных женщин и нашел его у проститутки Син. То, с каким усердием он трудился над спасением этой женщины, ясно свидетельствует об опасных наклонностях к преувеличению, которые она использовала. Ван Гог даже хотел на ней жениться, но, как оказалось позже, все эти попытки спасения были безрезультатными. Это беззаветное альтруистическое поведение соответствовало «психозу счастья», описанному Леонгардом. По мнению Леонгарда, такие люди являются «одновременно и эгоистами и альтруистами, потому что, с одной стороны, они деятельны и наделены правом взять то, что им не принадлежит, а с другой — хотят дать как можно больше счастья другим». Наряду с альтруистической акцией спасения, он проявлял и эгоизм, о чем свидетельствует его агрессивное отношение к брату Тео. Несмотря на то, что Винсент был самостоятелен в решении своих вопросов, он все-таки не женился на Син и расстался с ней, главным образом, из-за протеста Тео, который финансировал его. В ультимативной форме он отвергал его дальнейшую поддержку и в качестве выплаты долга передавал ему свои работы. Иносказательно он боролся за свою свободу возведением баррикад против брата, когда писал: «Ты впереди как солдат правительства, а я позади как революционер или бунтовщик».