Митя коснулся ее щеки, нежно поглаживая бархатную кожу. Лучшее создание, которое он когда либо видел в своей жизни.
Банально, слишком просто, но именно так и было. И если надо придумать новые слова, новые ласковые прозвища, чтобы удивлять ее, он готов был. Свой собственный словарь для Миры, готов был б*ядь выпустить. С правильными подходящими словами. Только для нее. Редкий экземпляр. Его собственное евангелие.
— Ты рад, что я рядом?
Может глупо и по-детски. Но она и так ребенок. Наверное, взрослая зрелая женщина такое бы не спросила. А ей было это важно.
— Я совсем не достоин тебя. Ни по возрасту, ни по внешности, ни по отношению. Я бы мог подумать, что деньги решают, но это точно не в случае с тобой. Я м*дила, который вел себя как животное. Это привычное для меня поведение, и я буду с*кой если скажу, что такого больше не повторится, что я изменюсь, стану хорошим. Них*я это не так, я даже врать не стану. Но одно я знаю точно: я не хочу, чтобы ты это терпела.
Митя хотел провести рукой по волосам, но она перехватила его руку, прикладывая к своим горячим губам.
— Мира…
— Спасибо тебе, — она улыбнулась, а в глазах застыли слезы.
От счастья ведь тоже принято плакать?
— Ты меня из такой задницы вытащил, — Мира говорила осторожно, боясь, что вот-вот и разрыдается.
Но она должна успеть сказать ему. Всё.
— Ты спас меня. У меня никого никогда не было. Дороже тебя, — голос задрожал, — я сейчас поняла. Я влюбилась.
Мира опустила ресницы, с которых тут же слетели слезинки. Чистые, кристально чистые.
Она снова приложила губы к его руке, и он ощутил как по его пальцам текли слезы. Было больно и неприятно. Сильнее, чем когда проигрываешь в казино, или тебя расстраивает очередной сотрудник. Глубже, намного.
Хотелось бить морду тому, кто заставлял ее плакать, но все что мог он, это разбить зеркало.
Дима будто бы тридцать лет пролежал в коме, а сейчас, учился заново жить и чувствовать.
— Я не хочу, чтобы ты плакала и подтверждала мою теорию. Давай лучше пить вино?
Мира кивнул и ее губы отыскали его. Хотелось утонуть в его поцелуях. В нем.
Телефон завибрировал в кармане, заставляя вздрогнуть. К черту все. Только он и его губы. Никаких телефонов, смс и звонков.
— Какой фильм будем смотреть? — он отстранился, заправляя прядь ее шелковых волос.
— Мультики, — Мира улыбнулась, — никогда не смотрела мультики. Хочу. С тобой.
— Как скажешь.
Митя поднялся, а она провожала его взглядом.
Красивый. Он такой красивый. Свободная футболка, с черной небрежной надписью, похожей на уличное граффити, черные джинсы, уложенные темные волосы, аккуратная и совсем не раздражающая щетина.
Хороший и родной.
Телефон снова завибрировал, отвлекая Миру от любования. Она достала назойливый мобильный и почему то подумала, что стоит все-таки Алинку познакомить с Митей. Он замечательный, это точно.
" Мне похрен, что ты решила в своей голове. Придумала, нафантазировала. Хрен тебя знает. Приезжай сейчас, у меня есть доказательство, что Ворон выклевал твое нутро. Вычистил тебя, как неугодную с*ку. Если не приедешь, то я сам заявлюсь к нему. Я не собираюсь отдавать тебя этому чудовищу. Я уже давно умер. Давно не жилец. Я сдеру с него шкуру живьем. Разделаю его тушку, и если ты не переживаешь за меня, то подумай о нем".
Руки затряслись, внутри все пронзило нечеловеческим холодом. В Антарктиде и то теплее, однозначно.
Это финал.
Мира дрожащими руками отключила телефон. Она не могла знать наверняка, брал ли Ян ее на понт, или говорил правду. Но рисковать она не могла.
На экране громко заиграла музыка и Миру снова тряхнуло.
Она поднялась с места бросая бутылку на мягкое кресло.
— Ты куда? — Митя перехватил ее у самой двери, обвивая пальцами запястье.
— Алинка звонила. У нее какие-то траблы с парнем. Плачет, я ничего не поняла, но кажется, она беременна.
— Беременна? — между бровями мужчины пролегла еле видимая морщинка.
— Он заставляет ее сделать аборт, представляешь, какой кошмар, — слезы снова потекли из глаз, и все попытки рассмотреть его истинные эмоции, потерпел крах.
— Ты отпустишь меня к ней? — Мира видела только полное замешательство.
Ступор. Он будто превратился в статую.
— Да, конечно. Я отвезу.
— Нет. Я сама. Вызову такси. Не переживай.
Мира освободила свою руку, теряя приятное тепло. Он же не мог так поступить, да? Он не мог.
— Мира, — Митя окликнул ее, когда она уже практически скрылась на лестнице, — я люблю тебя.