Рисхарту Сидсусу повезло меньше. Упавший конь придавил ему ногу — то ли от боли, то ли от удара об землю антипророк лишился сознания. Умирающий скакун испачкавшего-таки своё белоснежное одеяние человека жалобно хрипел, молотя передними копытами по воздуху. Было очевидно, что лошадка больше не встанет.
Юный инквизитор ясно осознавал, что пропал. У него не было ни малейших шансов в одиночку одолеть дюжину несущихся к двум путникам оноишров. До Древа Незнания оставалось всё ещё слишком далеко, чтобы надеяться добежать, бросив Рисхарта. О том, чтобы вытащить антипророка из-под туши испускающего дух коня, речи тоже не шло. Не было даже времени, чтобы просто попытаться вернуть могучего колдуна-пророка в сознание.
Свистящие и орущие налётчики были уже совсем близко. Почти ничего не видящий от ужаса взгляд Дицуды сам собою упал на оторвавшиеся от Рисхарта ножны. Выдвинутый их них странный меч-плеть мгновенно овладел вниманием юноши. Если ему сейчас и может что-то помочь, то только лишь чудо. А что есть сей меч, если не отрицание всех законов природы?
Больше не сомневаясь и не думая ни о чём, Дицуда Искарод нагнулся и выхватил… нечто. Не меч, не плеть, а какой-то извивающийся, словно змея, жидкий металл. На мгновение страх Дицуды перед богохульным предметом едва не пересилил инстинкт самосохранения, он чуть не отбросил от себя эту мерзость. Но затем взгляд юноши упал на несущегося прямо на него темнокожего всадника, вопящего нечто нечленораздельное, подобно дикой обезьяне из джунглей. Дицуда понял, что терять ему нечего.
Инквизитор даже не заметил, что произошло в следующий миг: он просто махнул мечом-плетью навстречу налётчику, инстинктивно желая отразить нацеленный в его голову удар сабли. Однако в результате не просто отбил, а рассёк и вражеское оружие, и всадника, и коня почти надвое. Разрубленные туши человека и животного плюхнулись за его спиной на грязную землю.
Дицуда почувствовал, что от него требуется. Не думать, ничего не анализировать, а просто действовать, просто верить. Размахивая наотмашь загадочным мечом-змеёй-плетью, он бросился вперёд на врагов, превращая ещё секунду назад живых существ в мясо.
Как и Дицуда, оноишры совершенно не понимали, что происходит. Они неслись вперёд, чтобы нанизать на копья или разрубить тщедушного юношу, но вместо этого один за другим умирали.
При ударах странным мечом не было заметно даже брызг крови: не разрубленные, а именно рассечённые острейшей и тончайшей бритвой тела вдруг разваливались на части, устилая собой пустынную дорогу в забытом Господом захолустье. Кровь начинала брызгать фонтаном с небольшим опозданием, когда разбросанные на земле разные части тела «понимали», что больше друг с другом не связаны.
Всего через минуту Дицуда Искарод одиноко стоял посреди мешанины из мяса, костей и оказавшейся абсолютно бесполезной брони. Верхняя часть его одежды даже не была испачкана кровью, в то время как нижняя буквально утопала в смешавшейся с грязью и дождевой водой красной жидкости.
— Нечестивец! Богохульник! Святотатец! — последний из оноишров оказался всё ещё жив. Указывая на Дицуду кривым указательным пальцем, к юноше брёл каким-то образом уцелевший при падении с коня живорез. — Мерзавец! Нечистая сила!
Хромая на обе ноги, чёрный колдун медленно приближался к застывшему от изумления юноше. Сквозь гнилые зубы живореза исторгались проклятия:
— Твоя сила не от Господа, а от демонов! Твоя магия — скверна, твоя душа проклята!
От абсурдности ситуации Дицуда начал приходить в себя. Маг крови называет нечестивцем его? Дицуду?! Гилика, с малых лет служившего Господу?
— Ты-ы-ы-ы-ы!!! — живорез резанул ногтями правой руки по своему левому запястью, обмакивая пальцы собственной кровью. — Ты умрёшь вместе со мной, нечестивец! Я приношу в жертву себя, слышишь?! Ты такая же тварь, как я. Нет, ты много хуже! Вместе мы отправимся в Пекло!
Маг крови обвёл фигуру Дицуды своим красным пальцем. Затем задрал подбородок, явно намереваясь собственноручно перерезать себе горло.
На Дицуду вдруг снизошло необычайное спокойствие. Он знал, что действительно может умереть, если живорез завершит ритуал. Но ещё яснее инквизитор ощущал, что нужно сделать.
Не колеблясь более ни секунды, Дицуда швырнул меч-плеть в подносившего пальцы к горлу живореза. Если инквизитор не даст колдуну покончить с жизнью собственноручно, а прикончит ублюдка своей праведной рукой, то ничего страшного не случится. На земле останется лежать одним телом больше, стервятникам добавится немного мяса на ужин, и всё. Дицуда верил, что его путь не окончен, что он пойдёт дальше. А вот живорез сегодня действительно окажется в Пекле.