И Елда, с попом не споря,
Кинул хуй в глубины моря.
Стал он хуй кругом вращать,
По-площадному кричать.
Вылез старый, лысый бес:
"Что, Елда, ты к нам залез?"
А каков ответ Елды?
"Я пришел вам дать пизды!
Вы тут все осатанели,
Обнаглели, охуели!
Я еще насру вам в море -
То-то будет чертям горе!
Вы забыли об оброке,
Проебали вы все сроки!
Вам за это, вашу мать,
Мало яйца оборвать!
Будет мне ужо потеха!.."
А чертям-то не до смеха!
"Погоди ты дрючить море,
Ты оброк получишь вскоре.
Подошлю к тебе я внука".
И нырнул обратно, сука.
Долго ждал Елда, вдруг - глядь,
Что за ебаная блядь!
Вылез на берег бесенок,
Замурлыкал, как котенок:
"Ты, Елда, мудак и трус,
Я ебать тебя берусь!"
Хмыкнул наш Елда лукаво:
"Что же ты надумал, право?
Вам ли справиться со мною,
С огромадною елдою?
Я ж на хуй вас, балагур,
Насажу, как на шампур!.."
Метнулся чертик вглубь воды
Рассказывать про победу Елды...
Старый бес стал думать думу.
А Елда наделал шуму!
В синем море хуем крутит,
Без пощады воду мутит.
Вдругорядь бес вылезает
И опять условье ставит:
"Кто всех дальше палку бросит,
Тот пускай оброк уносит".
"Что ж, - сказал тогда Елда,
Это горе - не беда.
Мне знакомы ваши штучки..."
"Что ж ты ждешь?" - "Вон энтой тучки.
Зашвырну туда я палку
Да начну с чертями свалку".
Испугался черт - и к деду,
Рассказывать про Елдову победу...
А Елда сильней шумит,
Вертит хуем, материт.
Море грозно помутилось
Да волнами расходилось,
Будто море шевелит
Чудо-юдо рыба-кит.
Вновь бесенок появился:
"Что, Елда, разматерился?
Погоди, дружок, дай срок,
Принесут сейчас оброк".
Говорит Елда: "Вперед
Сам замолкни, мой черед.
Я условье буду ставить,
Не тебе Елдою править!
Посмотрю на вашу силу.
Видишь сивую кобылу?
Хуем лошадь подними,
Пронеси, потом сними.
А нести обязан ты,
Ну, к примеру, полверсты.
Отнесешь - оброк уж твой,
Не осилишь - будет мой".
Подошел к кобыле бес
И в кобылу хуем влез.
Крякнул, перднул, приподнял,
Шаг шагнул - да и упал!
Улыбнулся тут Елда,
Засмеялся, молвит: "Да,
Чую, слаб у вас кураж.
То ж не хуй, а карандаш!
Не тебе со мной тягаться,
Научись сперва ебаться!
Что пускаешь пузыри?
Показать тебе? Смотри!"
Подошел Елда без страха
И поднял кобылу на хуй.
Хлопнул сивую по крупу,
Натянул ее до пупа
И вприпрыжку побежал,
Так, что черт без чувств упал!
Детям ясно - дело мрак.
Спорить будет лишь мудак:
Превзошел чертей Елда,
Опозорил навсегда.
Взял оброк, считать не стал
И домой попиздовал...
Поп как раз жевал блины.
Увидал - насрал в штаны!
Вонь стояла духовита,
Атмосферна, ядовита.
Но Елда, зажавши нос,
Первый в лоб удар нанес.
Ну, и с этого щелчка
Прыгнул поп до потолка.
От второго щелчка поп
Закатил глаза на лоб.
Удар третий прозвенел -
Поп упал и околел.
А Елда говорил с укоризной:
"Заебал ты, поп, своим мудизмом!"
* * *
И теперь поют везде
Славу нашему Елде!
Первое послесловие (инерция стиля)
Ни хуя себе - книжка, называется!
Тоже решил, блядь, удивить: Барков ёбаный! Да пошел ты юзом, Алешковский нашелся, подумаешь! Да сейчас только ленивый матом по-печатному не хуячит. Скоро в "Детгизе" порнуху ебашить начнут и в яслях за доллары продавать! И ты туда же, петушком за дрожками?..
Второе послесловие
Саша Никонов написал книгу о своей молодости - такой, какая была. О друзьях - таких, какие были. О себе - таком, какой был.
Что же до языка... Сам того не подозревая, Никонов вступил на топкую тропу социалистического реализма: взял да и описал жизнь в формах самой жизни.
Документальность этого повествования обезоруживает. Легче всего встать в шестую позицию и пожелать автору быть разборчивей в связях, но он ответит: сам дурак! - и будет прав.
Потому что не в связях дело, и не о говне на траспорте речь. А просто...
"Жизнь проходит, господа, как это ни горько..." - воскликнул Игорь Иртеньев (поэт, современник Александра Никонова).
А за триста лет до него Мишель Монтень, ни черта к своему стыду о Никонове не знавший, писал о постепенном умирании человека - его страстей, желаний, возможностей... - в этом, а не в биологической смерти видя настоящий трагизм бытия.
Вот в чем дело!
Эта книга - прощание с молодостью - великолепной, дурацкой, единственной! - попытка вспомнить ее до мельчайших подробностей, записать и, записав, обессмертить. (Отсюда, может быть, некоторые информационные излишества: автору важно все, ничто из пережитого не должно кануть в Лету!)
Резонный вопрос: а стоит ли бессмертия молодость Александра Никонова? Подумаешь, Руссо!..
Стоит!
Потому что не имена героев важны, и не адреса стройотрядов (у каждого читателя были свои), а вот это вот "неловкое признание в любви" - строчка, которую автор постеснялся вынести в заглавие книги, что говорит в пользу его деликатности.
Жизнь - любая - бесценна. Вспомним ее, переживем еще раз, рассмеемся там, где смешно, задумаемся там, где текст этого стоит. И расслышим за матерком, стебом и самоироничным нарциссизмом автора ту высокую ноту, которая усадила его за письменный стол.
Уважаемый читатель! Вот и перелистнул ты последнюю страницу "Хуёвой книги". Я надеюсь тебе, как и мне, понравилось творчество Александра Никонова. Если ты захочешь приобрести "Хуёвую книгу" или другие произведения Александра, отправь письмо по этому адресу: alexandr@cnitm.com. Свои замечания и предложения можно также направить вебмастеру.
На этих старых чёрно-белых снимках запечатлены те самые люди, о которых идет речь на страницах "Хуёвой книги". Этот фотоархив, любезно предоставленный автором, вы не найдёте в печатном варианте книги.
Читатель! Вглядись в эти лица и вспомни свою молодость...
Я с Яшей и братаны у Стаса
Яша и Баранов у Яши
Я и бутылки
Яша и Бен в Пицунде у пещеры
Голая жопа в армии
Я и коза
Мы с Яшей у Яши
Я, Яша и Бен в Беляево