«Я дракон, я - дракон, - кружил Гарри по комнате, виляя хвостом, как щенок. - Я дракон, дракон, драконище!» И из его широких ноздрей валил дым, затапливая все подземелья. Подгорал надкушенный мятный пряник, воняло палёной обивкой. Так вот оно каково - счастье для всех мальчишек!..
* * *
Стоял непогожий день, над сводами замка словно разлили чернила, и тут и там то посверкивало, то громыхало. Хагрид вывел Гарри во двор, приговаривая, какой он умница, раз всё ещё ничего не спалил. «Это он про кресло не знает, - с некоторым удовольствием вспомнил Гарри, - никто пока что не знает». Оно сгорело дотла, и только Северус мог понять, что в комнате чего-то недостаёт. - Профессор наказала отправить тебя в Румынию, - тем временем произнёс с сожалением Хагрид, которому Гарри теперь дышал в подбородок, - а ты ведь такой хорошенький! Я ей говорю: «Он сам сюда прилетел. Я иду по школе, а на пороге - дракон ошивается. Симпатишный!». А она тут же вызвала кого-то из министерства. Если бы Дамблдор был сейчас в школе! Он бы не позволил... не позволил... И Хагрид достал свой платок, похожий на простыню, чтобы промокнуть заслезившиеся глаза. Гарри стало его очень жалко, и, повиливая хвостом, он ткнулся мордой под широкую ладонь лесничего. Тот зарыдал пуще прежнего: - Како-ой милы-ый и добры-ый! И стал гладить его по загривку. Наверное, они выглядели странно, когда спустя пять минут их застали в таком положении. По крайней мере, волшебник, спешивший от замка в их сторону, изумлённо разинул рот и носом вырыл целую грядку. «Под ноги нужно смотреть, когда бегаешь!» - посоветовал ему Гарри. Но изо рта снова вылетел злобный рык, и незнакомец растолковал его по-особенному. Видимо, неприлично, потому что он обиделся и вытащил палочку. Вот тут-то маленький Гарри, хулиган с семилетним стажем, малолетний разбойник, гроза Северуса Снейпа, а порою и Хогвартса, - испугался. Впервые за этот день он подумал, что попал в приключения, которые ему не совсем по плечу. Волшебник нацелил на дракона палочку, глядя прямо в глаза, а тот - застыл и боялся пошевелиться. Но когда рядом появилась железная клетка, на конце палочки - странный блик, а с неба сорвались первые капли, то больше не было сил терпеть: «Или сейчас, или никогда!» И Гарри выдохнул такой столп огня, что пламя задело даже хижину Хагрида. «Я не уеду! Я не уеду из Хогвартса! - закрутился, в ужасе забил крыльями он. - Здесь - мой дом! Здесь - родители!» - Помогите! - зарычал он, когда волшебник, весь в саже и с подпаленными усами, вынырнул из дыма. - Помогите мне, кто-нибудь! И Гарри побежал, понёсся, как дикая лошадь, уворачиваясь от заклинаний; неуклюже расправляя крылья, он плевался огнём и не разбирал дороги. Позади кричали, тоскливо выл Клык, громыхал Хагрид («Вы мучаете зверюшку!»). - Я не уеду! - разинул пасть Гарри, и эхо разнесло его рык по всей территории замка. А потом Гарри едва не грохнулся в озеро, но вовремя... полетел. Он даже сам не понял, как у него получилось: он прыгнул в воду, а в итоге - ни капельки не промок. Просто - завис и наконец почувствовал свои крылья, как раньше чувствовал ноги и руки. Не теряя времени, он устремился к другому берегу, кособоко, но уже намного смелее, а там - поднялся прямо над верхушками сосен. И его силуэт на фоне загорающихся созвездий был последним, что видел волшебник из министерства.
* * *
Гарри забыл об испуге, стоило лишь башенкам Хогвартса исчезнуть в тумане. Он перевернулся в воздухе, ухнул к земле, вспугнул стаю птиц с деревьев, а затем - начал соревноваться с ними, летая наперегонки. Накрапывал слабый, но тёплый дождь, а драконьи глаза видели весь мир в другом цвете, и Гарри снова был счастлив: он так свободен! Он так велик! Он - настоящий, крылатый и с чешуёй: - ДРАКОНИЩЕ! И он полетел на знакомую полянку, заросшую сорняком и ветками вереска. Воздух вихрился между его животом и землёй, пока он планировал, и с восторгом, свойственным только детям и старикам, мальчишка увидел, как вспархивают ввысь светлячки. Их огоньки сливались со звёздами, становились ими, отражались в огромных драконьих глазах, летели в стороны и - следом. Гарри тяжело опустился на землю и вскинул свою голову на длинной шее: - Красиво! - восхитился он, вдыхая запах ночного леса. Он был здесь один, но в целом - не одинок, никто его не преследовал, но Северус обязательно заберёт его, он хотел пить, но шёл дождь - и можно было ловить его языком и глотать, глотать, пока вокруг вытанцовывают зеленоватые звёзды, пока на сердце так весело, пока из тучи выходит луна, похожая на ментоловый пряник... Это была одна из лучших его ночей. И даже то, что он наступил на дракона, в целом, ничего не меняло. - Эй! - возмутился тот, выныривая из-за сосны. - Ты чего это тут топчешься по чужим хвостам? Гарри отпрыгнул: - Извините, сэр! - машинально выдохнул он. А затем разглядел незнакомца, его рожки и серебристую чешую. - Ой... И застыл на месте с поднятой лапой. - О, я знаю эту игру! - появился из ниоткуда второй, зелёный, да ещё и с усами. Он подпрыгнул к Гарри с лёгкостью пташки (хотя земля всё-таки затрещала) и тоже вдруг замер. - Вы водите, коллега, - шепнул он сквозь зубы, не шевелясь. - Кого вожу? - не понял тот. - Не кого, а вообще. Это значит... Эй, парень! Что, уже не играем? «Какие-то ненормальные», - с ужасом подумал Гарри, быстро пятясь назад: подальше от кромки леса и этих двоих. - Невежливая молодежь! - фыркнул зелёный вслед и сплюнул струйку огня себе в лапы. - Вначале нас спугнул, костёр потушил, а теперь ещё и ходит хвостом вперёд. - Позор драконов! - поддержал его друг. А Гарри внезапно увидел, как занимается горка сосновых шишек, как маленький огонёк разгорается в пламя и как вырисовываются в ярком свете две любопытные, но очень добрые морды. «Значит, он и не сплюнул вовсе, а просто разжёг костёр», - понял Гарри, и зелёный перестал казаться ему грубияном. - Ну, куда топчешь-то, мальчик? Вернись! Это были какие-то чудеса, но Гарри действительно не стал убегать, а осторожно подошёл к незнакомцам поближе. Ему стало так интересно: ведь когда ещё взаправду получится побеседовать с драконом? - Садись, - и Гарри поманили ближе к огню, до которого не мог достать косой дождь. - Кто такой? Гарри хотел было назвать своё имя, но призадумался: а солидно ли? Подумаешь, Поттер! Не звучит. - Я Венгерец, - не дождавшись ответа, представился серый (это только при лунном свете чешуя его отливала начищенным серебром). - Это - Валлиец. - Валлиец! - поддакнул зелёный. - А ты кто таков? «Любое имя покраше! Думай!» - Я - Мальчик. И Гарри даже сам удивился своей фантазии. Ну дурак! Ну простофиля! - И такая порода есть, а, коллега? - Чудеса! Кажется, драконы решили над ним насмехаться. Но о вопросе забыли: видимо, не так уж это и важно - по породам делиться, если дружить пришёл. Гарри разглядывал этих двоих с упоительным наслаждением: как у них бликует чешуя, как подрагивают кожистые крылья, как волнуется мощная грудь. Когда он сбегал из подземелий, то даже не глянул в настенное зеркало, и теперь вдруг задумался, такой же он красивый или даже покрасивее (ведь он был ещё очень молод, а Валлиец с Венгерцем, кажется, престарелые). Эх, когда-то, наверное, эти драконы купались во славе и завоёвывали города! Так Гарри казалось (он читал мамины неволшебные книжки). - Можно задать вам парочку вопросов? - робко поинтересовался Гарри, всовывая морду между новыми знакомыми. - Пожалуйста, - ответил Венгерец. - Сколько городов вы сожгли? - Городов? - морда Валлийца вытянулась. - Сожгли? - Ни одного! Гарри немного расстроился, но продолжил: - Может, вы сожгли какую-нибудь деревню? - О, нет, мой мальчик! Тогда Гарри поднатужился и сделал последнюю попытку: - Наверное, вы были очень заняты, разоряя окрестности и пожирая прекрасных дам? - Разоряя? Пожирая? Боже правый, конечно же, нет! - Вы что, никогда не рискуете? - совсем не поверил Гарри. Драконы задумались. А потом Венгерец похлопал смущённо крыльями: - Ну, вообще-то, я занимаюсь... поэзией, - произнёс он. - Поэзией, сэр? - Да! Хочешь послушать моё последнее стихотворение? Гарри подумал, как бы повежливей отказаться, но Венгерец уже ничего не слышал: - Оно тебе понравится! - пообещал дракон. - Я назвал его «Торт-перевёртыш». - Грустное? - Очень! Вот, слушай: