Она раз двести сказала о том, какой Матвейка молодец, и что Андрюшенька должен равняться на своего брата. Тоже взяться за ум, найти невесту, настрогать детей. В общем все именно так, как и рассказывал Мет, когда пытался заманить меня в эту авантюру.
– И если ты сам не в состоянии этого сделать, то я готова взвалить на свои хрупкие плечи поиск и подбор достойной невесты, – она решительно поджимает губы.
– Ма-а-ам, – вспыхивает Андрей, – прекрати.
– Ну а что, от тебя пока дождешься решительных действий в этом направлении, от старости загнешься.
– Не преувеличивай. Мне всего двадцать восемь.
– Тебе уже двадцать восемь! – сурово припечатывает она, – у нас с отцом в твои годы…
– Да-да, я помню. Мет уже в школу ходил, а я в сад, – ворчит бедолага. Тяжко ему под напором заботливой матушки.
– Знакомь его, – угорает Матвей, – у тебя, помнится, в том году много кандидаток для меня нашлось. Теперь Андрюхина очередь.
Мстит за то, что младший прошлым летом его опрокинул и сбежал на месяц во Вьетнам, оставив наедине с разбушевавшейся родительницей.
Андрей тайком от матери показывает ему кулак, Мет в ответ нагло дергает бровями, мол выкуси, мелкий.
Мальчишки такие мальчишки.
– А вот и познакомлю! – продолжает Наталья, – ты не представляешь, какие хорошие девочки есть. Люсенька у Марины Ивановны – готовит просто великолепно. Кулинар от бога.
– И весит как среднестатистическая лошадь, – веселится Матвей, за что получает гневный взгляд матери. И тут же обнимает меня за плечи, дескать я в домике, мне можно.
– Леночка Зимина – прекрасная девушка. Свой бизнес. Машина.
– Леночка это та, которой за сорок, – шепчет мне на ухо, но Андрей тоже слышит и смотрит на брата так, будто готов его закопать прямо сейчас.
– А, Олеся? Умница. Красавица. Скрипачка! Между прочем лауреат второй степени на международном конкурсе. Не хухры-мухры.
– Спасибо, мам, – Андрей дергает ворот футболки, – скрипачка – это то, чего мне по жизни не хватает.
Я помню, про какие еще варианты рассказывал Матвей. Там одна краше другой, и все со странностями. Он через все это уже прошел и поэтому от всей души потешается над младшим братом.
– Зато как она смычком машет.
– Ты-то откуда знаешь? – не могу удержаться и подкалываю женишка, – она тебе частный концерт устраивала?
Если честно, в данный момент, мне хочется встать на сторону Андрея. Ну, а что он один, а их много? Не порядок!
– Так, я не понял. Ты на чьей стороне, дорогая моя невеста?
– На твоей, милый, – вздыхаю, вспоминая, для чего я тут.
– Вот и…
– Но от брата отстань, – строго грожу пальцем.
Он улыбается во весь рот:
– Как прикажешь, госпожа, – и покорно склоняет голову в шутовском поклоне.
Придурок. Правильно говорят, первые сорок лет самые сложные в жизни мальчика, одна дурь на уме.
Сокрушенно качаю головой и встретившись с угрюмым взглядом сидящего напротив Андрея, подмигиваю ему. Он как-то нервно сглатывает и снова тянется за едой.
Почему-то его маменька в этот момент сияет, как начищенный пятак.
– Надо все варианты предложить, – убежденно выдает она, – Я же до сих пор не знаю, какие девушки нравятся моему сыну. Он их не показывает.
– Мам…
– Вот какие тебе нравятся. Блондинки? Рыжие? Или может как Верочка, темненькие?
Снова быстрый, непонятный взгляд в мою сторону, от которого коленки начинают мелко подрагивать.
– Разные, – ворчит Андрей. В этот момент у него начинает гудеть телефон, и он поднимается из-за стола, – извините. Надо ответить.
И быстренько сваливает на террасу. Довели бедного. Я прямо чувствую, как он кроет всю свою семейку и меня в том числе. Провожаю его следом и испытываю неуемное желание отправиться следом, но заместо гуся на столе появляется торт, и моя внутренняя обжора, готовая продаться за кусок сладенького, напрочь отказывается уходить от этого великолепия.
К счастью, когда Андрей возвращается, разговор перескакивает на другую тему, и я его активно поддерживаю, не позволяя свернуть в старое русло. Хотя попытки были. Наталья пару раз набирала воздуха побольше и жадно смотрела на младшего сына, готовясь разразиться очередными нравоучениями. Но меня ж не сдвинуть если упрусь, поэтому я каждый раз гасила ее порыв и уводила в сторону.
Вот еще удумали, начальника моего обижать!
Начальник, кстати, в скором времени совсем сник. И в отличие от меня, тортик его совершенно не радовал. Он только вяло копался в нем вилкой и время от времени одаривал меня задумчивым взглядом.