Я ещё умудряюсь, как-то снимать, подняв телефон повыше.
– Конец вам!
– Сначала догони, – угорает Андрей. – Сюда давай.
Он затаскивает меня в какой-то закуток, прикрытый раздвижными шторами. Тут ничего кроме коробок с барахлом нет, и места лишнего тоже нет. Поэтому садимся, зажимая себе рты, чтобы не выдать своего присутствия. Переглядываемся.
Весело, и немного страшно.
Слышу, как Матвей, грозя нам дикой расправой, проносится мимо нашего укрытия.
– Все? Ушел, бедолага? – шепчу едва слышно.
Крапивин кивает:
– Ничего, пусть побегает. Ему полезно.
Вот полностью согласна.
– Главное, чтобы не арестовали. А то придется потом вытаскивать из обезьянник.
– Зачем вытаскивать? Пусть сидит.
– Его так обижать будут.
– Ничего. У него сомбреро есть, отобьется.
Представляю эту картину и снова прыскаю со смеху
В этот же момент одна штора резко отъезжает в сторону, и перед нами во всей красе появляется разъяренный Мет.
– Ну все, попались!
Он так нелепо выглядит со шляпой на причинном месте и возмущенно топорщащейся шерстью на груди, что больше нет сил держаться. Ржу во весь голос, растекаясь по коробкам. Андрей тоже.
– Не смешно!
– Смешно, – отвечаем хором, переглядываемся и ржем еще громче.
– Да я вас сейчас обоих урою!
– Только кракена на волю не выпускаю, – молю, давясь хрюканьем, – а то моя бедная психика этого не выдержит.
Матвей, видя, что мы не в себе, цедит сквозь зубы:
– Придурки, – отвешивает звонкий подзатыльник младшему брату, а мне чуть ли не в нос тыкает указательным пальцем, – бесите!
Потом выхватывает свое барахло и, резко развернувшись, уходит, возмущенно сверкая голой жопой.
Сквозь собственный хохот мы слышим его голос из торгового зала:
– Все в порядке, дамы. Рыцарь нашел свою броню, красота будет надежно прикрыта. Но если кто-то захочет рассмотреть ее поближе, то вот моя визитка.
Непробиваемый.
– Вы с ним прям одинаковые, – не могу удержаться от комментария.
– Эй! Я лучше! – возмущается мой почти муж.
Я не говорю ему, что он вообще самый лучший. Нечего лишний раз нахваливать. А то мало ли, зазнается еще.