Выдыхаю перед дверью. Шарю в рюкзаке рукой. Вот он. Вставляю ключ в замок и пару раз прокручиваю.
Мысли старательно отталкиваю вместе с эмоциями.
Сейчас желание снять с себя эти тряпки и принять пусть холодный душ важнее, чем размышления о сотворенном. В конце концов, пора привыкнуть.
Спокойно вдыхаю, когда попадаю в квартиру. Закрываю дверь на замок и прижимаюсь к ней спиной. Вот и все. Дело сделано. Чисто. Профессионально. Как всегда.
— Нась? Наська-а-а?!
Одного хриплого голоса хватает, чтобы прикрыть глаза и начать считать. Один, два, три, четыре…
— Наська, чтоб тебя?! Я же слышал, что ты пришла. Ну-ка, ко мне. Бегом!
О-о-о! Как же ты достал своими пьянками! Хочется во все горло заорать, но сдерживаюсь, потому что бесполезно. Нет смысла рвать себе глотку. Он не изменится. Уже не изменится.
Скидываю кроссовки у порога и делаю два шага вперед. Сразу открываю дверь и кидаю флэшку на стол. Она приземляется ровно к монитору, на котором бегают какие-то странные иероглифы, в которых я ни капли не шарю.
— Уже?
Поворачивается ко мне и удивленно вскидывает одну бровь.
— Были сомнения?
Критично оглядывает меня и фыркает. Ответной реплики не жду.
— Смотри, что там. Я сейчас в душ и потом к тебе.
— Быстрей, мелкая. Я пиццу заказал.
Снова утыкается в монитор, а я бреду к себе. Скидываю с себя платье.
Сдергивай тряпку. Аккуратней дамочка.
Движения становятся резче. Вспоминаю и крепче сжимаю зубы. Хватаю полотенце и мчусь в душ.
Поворачиваю кран и тут же ежусь.
Черт!
Опять холодная.
Пары минут хватает, чтобы помыться по-солдатски.
Когда растираю тело махровой тканью, слышу стук в дверь. Неторопливые шаги. Скрип. Сердце замирает.
Я прислушиваюсь. Голос незнакомый. Сглатываю. Дверь закрывается, а я все еще стою и жду.
Так всегда. После нашествия на чужой дом пробирает до дрожи, что кто-то подловит. Как этот высокомерный мажорик.
…так и быть, я замолвлю за тебя словечко.
Козел!
Дергано натягиваю на себя вещи. Широкие спортивные штаны, худи и, конечно, шерстяные носки, которые хочется дотянуть до носа, потому что холодно зверски.
Желудок подвывает, когда выхожу из ванной комнаты и чувствую аромат выпечки. Слюна моментально скапливается во рту, напоминая, что последний раз еду в желудок я кидала где-то около девяти утра. Спешу к двери, но слышу кряхтение по соседству. В кухне. Там темно. Значит, пока я тут суетилась, он вырубился.
— Жуй. Вот кофе.
Сразу впихивает мне, продолжая стучать пальцами по клавиатуре. Беру большой кусок пиццы и съедаю его в одно мгновение. Хватаю второй и отхожу, нервно стуча ногтями по стаканчику.
— Что там?
— Мелка-а-а-я… Жди. Не отвлекай.
Одной рукой работает. Во второй пицца. Тоже смачно жует. Наверное, целый день провел в поисках выхода из тупика.
Падаю в «Папу пуф», и изо рта вырывается рваный стон. Как же ноги гудят…
Ерзаю в кресле-мешке, которое сперла несколько месяцев назад на одной из распродаж, и смотрю на экран, где мелькают картинки. Даже сути не улавливаю.
Глоток кофе, и я прикрываю глаза в блаженстве. Уснула бы прямо сейчас, но нельзя.
— Не налажала?
Открываю глаза и напрягаюсь, ловя на себе внимательный взгляд.
Сладких снов, птичка.
— Нет.
Выдерживаю молчание с вздернутой правой бровью.
— Хорошо.
Отворачивается, а я бесшумно выдыхаю. Я не налажала. Нет. Статуэтка помогла. Слава тому несчастному, который придумал это убожество.
— Здесь ничего нет.
Наконец говорит и крутится на стуле. Резко подскакиваю, оказываясь около компьютера и смотрю в экран, пытаясь понять. Сердце бьется, как безумное. Нет-нет-нет… Только не это. Черт!
— Нет, — тяжело вздыхает, пялясь в потолок, — придется прощупывать следующего.
— Ты же говорил, что у него?!
— Я так думал. По логике, да. Должно было быть у него.
Сжимаю стаканчик, который хрустит, ломаясь от силы пальцев. Хорошо, что кофе успела выпить.
— Мелкая… Ну не я же виноват…
Раздается за спиной, пока я двигаюсь к двери.
— Поможешь?
Задерживаюсь на пороге, не оборачиваясь. Жду. Хотя и так понятно, что ответит.
— Нет. Пусть лежит в свое блевотине.
С такой ненавистью, что я еле сдерживаюсь. Просто громко хлопаю дверью.
Эгоист чертов!
Топаю в сторону кухни и сразу врубаю свет. С пола слышу жалобный стон. Опускаю взгляд на скрутившиеся калачиком родное тело. Присаживаюсь рядом и провожу рукой по спутавшимся волосам.