Произнесла и поводила бровями, от чего брат скривился и кинул в меня подушкой, вызывая скорее истерический, чем естественный смешок.
— Если хочешь, чтобы я ему эти руки оторвал, то вперед. Хоть сейчас. Мне сама мысль противна, а ты… — Арсений потер лицо руками и посмотрел на меня с такой серьезностью, что в грудной клетке нарушилась работа органов. — Ты в норме? Я даже не интересовался, как ты себя чувствуешь, играя роль…
— Все отлично. — Выставила руки вперед и отвела взгляд в сторону. — Ведь сегодняшний день был последним.
— Ты уверена?
— А ты? — Теперь мы смотрели друг на друга, пытаясь прочитать мысли. — Уверен, что мы найдем компромат? Может, все было не так?
— Нась…
Арс застонал, откидываясь назад. Наверное, впервые в моей душе завертелась кроха сомнения. Все птичка. Он всему виной… Заставил меня сомневаться в собственный действиях и правоте.
— Забудь. Просто мы столько шли к цели, и вот она. Почти рядом. — Начала спокойно ему объяснять, ведь накипело, и кому, если не родному брату мне хоть чуточку исповедаться. — Мне не верится. Все это кажется каким-то бредом. Вся наша жизнь после… Как ад. По кругу. Раз за разом. Хочу жить нормально, Арс, как все девчонки в моем возрасте, а не бегать по чужим домам и лавкам, чтобы продлить свое существование.
Арсений резко выпрямился и посмотрел на меня. Было в его взгляде что-то пугающее. Темное. Словно он меня просканировал.
— Все будет, мелкая. Все у тебя еще впереди.
Глава 50
— Все выводы я о тебе уже сделала, пернатый. — Срывает мою руку и дышит шумно, обдавая мое лицо горячим дыханием, а я же в глаза смотрю, где спектр эмоций лишь по одной шкале увеличивается. — Если бы ты был другим, то не держал бы меня в наручниках. Раз уж ты все знаешь!
Последние слова чуть ли не плюет мне в лицо. Чувства внутри орагны плавят. Сшибают все установки напрочь. Желание показать сороке, что я не такой, каким она себе меня нарисовала, становится все ярче. Красками душу забрызгивает, но я отхожу от нее, сцепляя зубы. Ключиком от наручников орудую и вопросительно бровь изгибаю, пока Настя запястья потирает. Между нами искрит от зашкаливающих эмоций. Отпускать ее категорически не хочу. Возможно, она уже сделала все, что хотела, и сейчас единственный шанс нормально поговорить. Я должен ей все объяснить.
Тишина нагнетает. Дыхание приносит нестерпимую боль. Кислород легкие сжигает. У меня они так горят, будто я бегал без остановки несколько часов. Зрительно сражаемся. Никто не сдается.
— И что ты этим доказать хочешь?
— Ничего. Я хочу поговорить с тобой. Нормально. Без всех этих…
Выдыхаю, потому что каждое слово дается с трудом. Состояние напоминает то, когда я к Светке приехал и дурака ее привез. Понимал, что поступаю правильно, но внутри все мосты сгорали от понимания, что как раньше больше не будет никогда. Наши дорожки разошлись, и такое понятие, как друзья, растворилось в воздухе. Сейчас давился подобными ощущениями, но они были намного острее и болезненнее.
— Смысл от твоих разговоров? Скажи, Орлов, какой смысл от наших бесед?
Настя гневно зыркнула на меня и отступила назад, увеличивая расстояние между нами.
— Тогда ты меня поймешь.
— Пойму? Тебя?!
Ее агрессия прогрессировала с каждой секундой, а мое слово, как керасин, разжигало настоящий пожар.
— Или может, мне сразу все грехи твоему папочке отпустить?! Всех простить за то, что изгадили нашу жизнь?! Ты такой меня представляешь?! — Она скривилась и ткнула в меня указательным пальцем. — Крылья ангельские у меня за спиной увидел?! Нет их там! Я не добрая девочка! За своих близких я буду рвать и метать!
Ее грудная клетка ходуном ходила. Кажется, все вибрации мне передавались. Стало так тошно от происходящего, что я отступил. Не всегда слушал отца, но его слова вспомнил.
— Уходи.
Настя уставилась на меня, как на идиота. Открыла рот, но тут же закрыла. Наверное, думала, в чем загвоздка. Почему я так поступаю?
— Что? Вот так просто отпустишь меня? Опять?
Она сложила руки на груди и дырявила меня ненавидящим взглядом. Как бы руки не чесались притянуть ее к себе, я стоял на месте. Пожал плечами и отошел к отцовскому креслу. Буквально рухнул в него, стараясь расслабиться.
— Я удалю видео с камер. Никто не узнает, что ты была здесь.