Я снова дернул полы платья, посылая в полет оставшиеся пуговицы. Мэнди ничего не надела под платье. Черт возьми. Интересно, оставляла ли она на стульях в классах мокрые пятна, когда думала обо мне? Ощущали ли те ублюдки в школе этот сладковатый запах соков из ее киски? Я готов был держать пари, что так оно и было, и что парни страдали от стояков, когда им следовало бы учиться.
– Кто-нибудь видел мою красивую киску? – резко спросил я. – Ты показала кому-то то, что принадлежит мне?
Мэнди покачала головой.
– Я не думаю. То есть...
Схватив ее за бедра, я притянул Мэнди к себе, а потом приподнял. Она обвила длинные ноги вокруг моей талии, а руками обхватила шею. Ее красивая грудь оказалась прямо у меня перед носом.
– Что значит «не думаю»? – прорычал я, впиваясь в шею Мэнди.
Она застонала, а потом у нее перехватило дыхание, когда я прижал ее к стене. Голова Мэнди ударилась о твердую поверхность, но я знал, что ей не было больно, поскольку она обхватила меня лишь сильнее.
– Скажи мне, хулиганка... – я прикусил мочку ее уха. – Черт побери, говори, кого я должен убить.
– Мистер Фридман, – пробормотала она. – Он уронил карандаш возле моей парты. А когда склонился, чтобы поднять его, думаю, все видел.
– Откуда ты знаешь, что он видел твою киску, малышка? – прохрипел я.
– Мои ноги были раздвинуты, – солгала она. Мне нравилось, что я мог отличать ее ложь от правды. – Я трогала себя, думая о тебе.
Даже понимая, что Мэнди только что выдумала эту историю, я дико завелся. Мой член так болезненно тверд, что я едва смог расстегнуть молнию на брюках, чтобы освободить его.
– Он прикасался к тебе? – потребовал я.
– Да. Я не хотела, но его пальцы так быстро проникли внутрь...
Я толкнулся в Мэнди так резко, что она вскрикнула, а затем сильно всосал в рот кожу ее шеи. У нее наверняка останется моя метка, которая пройдет не меньше, чем через неделю.
– Почему ты лжешь мне? – прошипел я, вонзаясь в ее тело. – Тебе нравится, когда я ревную?
Мэнди склонила голову набок, открывая лучший доступ к своей шее.
– Да. Ты такой горячий, когда злишься.
– Так его пальцы не были внутри тебя?
– Нет. Во мне был его член.
«Снова ложь».
Я стал кусать ее тонкую шею, пока Мэнди не начала извиваться внутри меня.
– Единственный член, который ты отныне будешь получать, сейчас пронзает твое влагалище. Ты меня поняла, хулиганка?
Вскрикнув, Мэнди кивнула.
– Только ты. Всегда ты, шериф.
Я безжалостно врезался в нее, пока ее не пронзил оргазм. Мэнди стала царапать мою шею. Внутренние мышцы так сжали член, что я сам не выдержал и кончил. Мое семя выстрелило глубоко внутри нее, и если я еще не успел сделать ее беременной, то наверняка в этот раз получилось. Я застонал, когда расстался с последней каплей спермы, а потом нежно поцеловал Мэнди в то место на горле, которое раньше едва ли не искалечил.
Наши губы встретились в сладостном поцелуе. Мэнди стала моей хорошей девочкой, которой нравилось хулиганить. Теперь моя и только моя. Отстранившись, я ей улыбнулся.
– Ты невероятно хороша, Мэнди.
Она ответила мне нежной улыбкой, а в следующий миг я услышал, как кто-то выругался.
Мы с Мэнди резко повернули головы и заметили более молодую версию ее отца.
– Келлан! – воскликнула Мэнди. – Почему ты дома?
Он изумленно посмотрел на нее.
– Лучше спроси себя, почему ты трахаешься с шерифом? – Келлан провел пальцами по светлым волосам. – Мне нужно немедленно рассказать папе.
Я вытащил влажный член из влагалища Мэнди и поставил ее на ноги. Запихнув его обратно в штаны, я медленно направился к Келлану. Увидев, что я приближался к нему, он от страха выронил телефон, и тот со стуком упал на пол.
– Ч-что вы делаете? – потребовал Келлан.
Я схватил его за горло и прижал к стене.
– Твой отец – жестокий ублюдок. И тебе только показалось, что ты что-то видел. Никто не поверит такому придурку, как ты. Твое слово против слова шерифа этого города ничего не значит, – я уже рычал, все крепче сжимая его шею. Лицо Келлана стремительно краснело, он уже хлопал меня по рукам, пытаясь освободиться. – Ты не расскажешь отцу, совсем никому не расскажешь. Если даже подумаешь об этом, я разрушу твою жизнь. Буду преследовать и арестовывать при каждом удобном случае. К концу лета у тебя будет уже дохрена приводов, что поставит крест на твоем будущем. Ты действительно готов станцевать со мной это танго, придурок?