Антонов… И зачем я вспомнила? Кто он такой? Правильно – никто! Пришел за помощью… и к кому… ко мне? Пусть хлебнет того же счастья, как и я, когда четко осознаешь, что плевать на тебя хотели. Вот!
Только вышла, как услышала сигнал гудка. Обернулась. Алексей Самойлов. Леха. Бывший парень. А расстались потому, что этому суперскому красавцу стыдно было со мной идти к своей маме. Ну конечно! Все плохо у меня, по его мнению: в общаге с тараканами живу; одежда, как у пацанки, что его особенно раздражало, и манеры не как у прекрасной леди. В его представлении девушка – это скромная, благоухающая, вечно любующаяся своей обувью амеба и выдающая одно слово в минуту, чтобы не надоедать, в платьях и юбках в обуви на высоком каблуке (можно и без них – очков будет больше) и как минимум – два образования. И хоть в плане секса мы идеально подходили, и всегда нам было весело общаться, но это не сыграло никакой роли. Почти два года Алексей повторял о том, что не может придумать повод познакомить меня с родителями, но очень хочет. И это шло без моих просьб и глупых фантазий. Я не страдала таким синдромом. Мне не нужно было, все устраивало. Я молодая, еще живу в свое удовольствие, ради мечты, а тут родители, а значит брак, дети. Конечно, если быть честной, я подумывала об этом, хотела, планировала в далеком будущем, но не сейчас, когда у меня ничего нет. Зачем? Чтобы родить, а потом отдать своего ребенка мужу, потому что нет ничего за душой? И как результат – страдающий ребенок.
И вот… летним поздним вечером мы случайно встретились с его родителями в магазине. Не нужно думать о приятной встрече. Совсем нет. Алексей поздоровался с ними, забыв про меня, а когда элегантная мама, презрительно разглядывающая меня, указав пальцем, спросила, кто я такая ему, он заявил, что друг-товарищ, который помог ему с машиной и уже уходит, толкая в сторону. Я как раз капучино пила, и когда он успокоился, считая, что идеально выпутался, вылила ему на голову, заявив, что перепутала его с урной. Потом пожелала всем отличного настроения и гордо ушла. Конечно, наверное, грубо, но меня буквально распирало от ярости. Надо же… додумался! Друг-товарищ. Это когда мы два года встречались. Черт. Ну да ладно. Проехали. Путь ищет для себя и своего семейства подходящую невесту, а я как-нибудь обойдусь.
Пошла вперед, слыша, как Самойлов завел машину и поехал за мной. Алексей работал юристом, точнее его помощником. Весь такой правильный и шоколадный. Я продолжала идти, вытягивая из кармана наушники, рассчитывая послушать музыку. Только спрыгнула с бордюра, как мне перекрыли дорогу машиной.
Высокий, темноволосый, голубоглазый парень открыл дверь и вылез из своей Хонды, громко рявкнув:
– Садись!
Ничего не перепутал?! Моему возмущению не было предела. Я подняла бровь и буркнула:
– Тебе надо, ты и садись. Дорога там. Двигай.
– Наташа, давай поговорим, – сменил тон красавчик, строя на идеальном лице очаровательную улыбку.
– А я не хочу.
– Что ты как маленькая? Трудно сесть? Я тебя до общаги довезу.
Понимая, что нужно все же поговорить, раз парень осмелился, учитывая, что сэкономлю на двух пересадках и не буду сидеть в час пик с вонючками, которые вместо того, чтобы вечером мыться от пота, просто выливают на себя пол флакона мерзкой отравы, и кивнула. Прошла к передней дверце и села, быстро пристегиваясь, добавляя при этом:
– У магазина остановишь.
Алексей усмехнулся, будто подобного только и ожидал, и когда выехал на основную дорогу, спросил:
– Может, сходим куда?
Открыла рюкзак и, достав конфетку, закинула в рот, прожевала и порадовала его:
– Нет, не сходим.
– Еще обижена?
То есть этот умник ждал, пока я обижаться перестану?! Посчитал, что такое легко забыть? Надо же какой сообразительный! Долго он будет в помощниках юриста ходить, пока ушлый не явится и его не подвинет в сторонку.
– Нет, кто ты мне такой, чтобы я обижалась? Никто!
– Ну, зачем так сразу? Мы встречались два года.
– Да ты брось, – выдавила из себя улыбку, – не знаю, о чем ты говоришь. Мы с тобой только кувыркались в постели, когда пауза была в перерывах между обсуждениями технических характеристик машин.
– Наташенька… – ласково начал Самойлов, с надеждой посматривая на меня. Повернулась, не скрывая того, что его ласковые слова раздражают, хотя раньше я таяла от них, как масло на сковородке, и проговорила:
– Я уже все сказала. И давай держаться прежней политики – не нужно на работе ждать меня и подходить, привлекая внимание, если только по делу.
– Тогда встретимся в…
– Нет. Я не хочу.
– Наташа, я никогда…