– Это же!.. – Таясу замер и сжал кулаки, широко раскрытыми глазами глядя на очередной отколотый Ёши фокус. Руки парня окутались огнём, и следующий же удар уложил Бьянки. Чикуса и Хаято одновременно поморщились – Мукуро не понравилась потеря очередного тела.
– Да, он, так же как и ты, владеет Пламенем Посмертной Воли. Жаль, что тоже Небом, я был уверен, что у него Облако…
– О чём ты, Реборн?
– Неважно, – отрезал репетитор. – Пока тебе стоит обратить внимание, что в отличие от тебя, ему пули не нужны ни для того, чтобы драться, ни для того, чтобы использовать Пламя.
– Но… как это? Ты говорил, что Пламя появляется, когда человек умирает.
– Когда умирает или готов погибнуть в любой момент. Поэтому он действует так эффективно, не боясь смерти и боли, но и не подставляясь лишний раз.
– А ты действительно талантлив, – спокойно сказал Гокудера, когда тело Чикусы тоже стало непригодным для использования. – Даже жаль, что теперь мы не можем стать союзниками.
– Учитывая, как ты относишься к своим подчинённым, я в любом случае ответил бы отказом, – огрызнулся Ёши.
Реборн хмыкнул, и Таясу покосился на него. Репетитор довольно улыбался.
– Да он тебе нравится! – неожиданно выпалил Таясу, удивлённый своим открытием. – Этот Ёши… Но почему?
Аркобалено с любопытством взглянул на неожиданно проницательного ученика.
– Он напоминает мне старого друга. Впрочем, это ничего не меняет.
– О чём ты?
– Рокудо Мукуро – твоё задание, – непонятно выразился репетитор и больше отвечать на вопросы не стал.
А Ёши явно начал выдыхаться. Он ещё успел вырубить Гокудеру, динамит которого напоследок всё-таки хорошо потрепал парня. Ёши мотнул головой, поднимаясь и тяжело дыша. Почему-то то, что он победил захваченные тела, его не радовало. Таясу нахмурился, понимая, что бой ещё не окончен, и начиная оглядываться так же, как и Ёши.
– Где ты? – требовательно спросил парень. – Покажись, Рокудо Мукуро, ты ведь не умер.
– Ку-фу-фу, – раздалось со всех сторон, и Таясу захотелось поёжиться. Он и сам напрягся, пытаясь найти врага. – Я ведь уже говорил, что ты – достойный соперник? Но. Как же ты мне надоел…
Свистнул воздух. Ёши успел присесть в последний момент, и трезубец только снёс кепку с его головы, отчего он вскрикнул. Таясу неоткуда было знать, что это из-за шпилек и невидимок, которыми Тсуна обычно пользовалась, чтобы избежать такой вот ситуации в бою, больно дёрнувших за волосы. Они и до этого держались на честном слове, а против несущегося трезубца, зацепившего кепку, и вовсе не помогли бы.
Рокудо отпрыгнул, избегая подсечки, и ухмыльнулся.
– Надо же, девчонка!
– Поверь, моя принадлежность к условно слабому полу тебе никак не поможет, – отозвалась та, а затем выпрямилась, наконец, повернувшись лицом и к репетитору с учеником.
– Тсуна!.. Реборн, – требовательно спросил Таясу, – ты знал? Это ты её привёл?
– Нет, – покачал головой тот, почему-то убирая пистолет. – Неожиданно…
«Когда только вытащить успел», – поразился мальчик.
– Неудивительно, что тебя не было в списках Рейтингового мальчика, мы совсем не приняли во внимание школьниц, – усмехнулся Мукуро, найдя для себя объяснение странной загадки, и атаковал без дальнейших разговоров.
Таясу сжал кулаки, очень желая помочь, но боясь помешать. Слова, как оказалось, сестры ещё звучали в его голове.
– Она не справится, – вдруг сказал Реборн, и мальчик встревожено посмотрел на него. – Тсуна ранена и устала, Рокудо – нет. Он только играет с ней.
Таясу сглотнул.
***
– Неплохо, неплохо, – прокомментировал Мукуро отбросивший его удар тоном учителя на экзамене. – Но недостаточно. Ты уже выдохлась, не так ли? В конце концов, ты всего лишь маленькая девочка. Кстати… как твоя нога?
Ещё порцию ударов Тсуна сумела отвести, но вот пинок по уже пострадавшему колену неожиданно заставил её потерять равновесие и позорно упасть. Мукуро ухмыльнулся, поднимая трезубец…
– Не смей трогать мою сестру!
Таясу стоял так, будто вот всегда был на этом месте, закрывая её собой.
– Так вот, что нужно было сделать, чтобы заставить тебя реагировать, Десятый Вонгола, – сладко улыбнулся иллюзионист.
– Я молчал, когда ты отправлял на смерть доверившихся тебе людей… Я мог позволить себе бояться, когда рядом были друзья… Но за нападение на мою семью я тебя уничтожу!
«Ого!» – подумала девочка, заворожено глядя на очень, очень злого Таясу. Кажется, она его таким и не видела никогда.
А потом внутри заброшенного кинотеатра вспыхнуло маленькое солнце под потолком, заставившее её зажмуриться, и последнее, что она заметила, был задумчивый, оценивающий взгляд Реборна…
========== Часть 34 ==========
Тсуна не сразу сообразила, что свет больше не режет глаза и не слепит. Моргнув, девочка сообразила, что лежит на спине и просто смотрит на белый потолок.
«Но в кинотеатре потолок был не таким…»
Она резко села и огляделась. Судя по всему, она была в обычной больничной палате, разве что все остальные кровати, кроме той, на которой лежала она, были пусты.
«Как я здесь оказалась?»
Она помнила бой с Рокудо Мукуро – сначала бок о бок с Хибари, потом один на один, а между…
«Что за чертовщина там творилась?» – девочка нахмурилась. Тогда было совершенно некогда размышлять, тем более что способности Фууты и огонь, не причиняющий вреда, намекали о какой-то паранормальщине, но всё, что творил Рокудо, как-то выходило за рамки её представлений об обычном мире.
Тсуна принялась разглядывать саму себя, насколько это вообще было возможно. Так, обожженную руку перебинтовали и почему-то голову тоже, а вот пострадавшая нога вообще была загипсована. И как это она не почувствовала сразу? Всяческие синяки и ссадины были не в счёт, на это она уже почти никогда не обращала внимание. Справа от кровати стояли костыли, с явным таким намёком, что ходить нормально Тсуна сможет не скоро. А на маленькой тумбочке возле кровати лежали оба её телефона. Ой.
Дверь внезапно открылась, и в палату заглянул Фуута. Посмотрел на Тсуну, будто не сразу осознав, что видит.
– Тсуна-не! Ты проснулась!
Девочка улыбнулась.
– Точно. Заходи.
Фуута кивнул, но прошёл внутрь с явной опаской. Тсуна нахмурилась.
– Что-то не так?
– Нет, я… В общем… Тсуна-не, прости, что из-за меня ты попала в неприятности! – скороговоркой выпалил мальчик и зажмурился, явно боясь увидеть реакцию.
– За что – за что тебя простить? – уточнила она беспечным тоном.
– За то, что из-за меня… из-за меня ты и Таясу-ни… вы были ранены и попали в больницу.
Ага, братец, значит, тоже здесь и в относительном порядке. Тсуна стиснула зубы. Вот кого-кого, а Фууту она винила в последнюю очередь! Но как объяснить это расстроенному ребёнку?
– Не прощу, – сказала она, покрепче схватив мальчика за рукав, чтобы не сбежал раньше времени. На неё уставились печальные глаза. Фуута даже не возразил ничего! Только смотрел и явно сдерживал слёзы.
«Садистка ты, Савада», – обругала она себя и второй рукой притянула мальчика к себе, заключая в крепкие объятия.
– Мне, знаешь ли, не за что тебя прощать. А вот Таясу я бы голову сняла, ага. И себе. За то, что недосмотрели за тобой. Это мы за тебя отвечали и не справились со своими обязанностями. Ты простишь нас, Фуута?
– Тсуна-не, – прошептал мальчик и больше ничего не сказал, вот только его вздрагивающая спина и быстро намокающая больничная рубашка Тсуны говорили сами за себя.
Успокоив ребёнка и усадив на кровать, Тсуна принялась расспрашивать, кто сейчас и где находится. Так Фуута сообщил, что Таясу тоже в больнице, но уже скоро выпишется, потому что на удивление почти не пострадал.
«Дуракам везёт!» – фыркнула девочка.
Гокудере пришлось тяжелее, он задержится в больнице надолго, потому что к тяжёлым ранам добавлялось отравление ядом от игл Чикусы, который придётся долго выводить из организма и который плохо сочетался с половиной лекарств, судя по оговоркам Фууты. Бьянки же в больницу Намимори даже не попала, оказавшись в какой-то частной и жутко дорогой клинике. Фуута слышал, что она и Хаято уговаривала, но тот от помощи сестры отказался в резких выражениях.