— С Ярославом, с кем еще. Звони ему, это срочно! — его голос словно сталь, и, пожалуй, я впервые слышу в нем приказ.
— Пока вы мне нормально не объясните в чем дело, я с места не сдвинусь! — не знаю, откуда во мне взялось столько дерзости, но я не маленькая девочка, чтобы вызванивать брата.
— Да что же ты такая упрямая то чудо?! — он устало покачал головой, отчего его волосы запружинили на макушке. Мне безумно захотелось провести по ним рукой, и, наверное, он прочитал это в моем взгляде, потому что в следующую же минуту отпустил мои плечи и сделал шаг назад.
— Я сейчас вернусь. — он отошел в сторону и кивнул на кабинет, в котором о чем-то громко разговаривали ребята. А я на автомате сделала шаг вперед, так и не понимая, что происходит.
Глава 11. Кирилл
Кирилл.
Вчера я постарался выкинуть из головы всё, что произошло между нами с Камилой, но сегодня, едва вхожу в свой кабинет, как воспоминания оживают вновь. Что я творю?! Повелся на её провокацию, как какой-то пацан малолетний. Еле удержал себя от того, чтобы не прижать к себе её хрупкое, подрагивающее тело. А ведь хотелось, еще как хотелось.
Только не понимает ведь, что доиграться может, и я действительно сорвусь. Прижму к себе, зацелую до беспамятства и тогда уже точно, назад дороги не будет.
— Кир Петрович. — ко мне в кабинет влетает Ермолай, слегка напуганный и быстро жмет мне руку.
— Там это… — на этом его речевой оборот заканчивается, и я понимаю, что произошло что-то не очень хорошее.
— Что случилось? — спрашиваю, а он кивает в сторону их кабинета, куда я сразу же срываюсь. Первая мысль, которая появляется в моей голове — это то, что с Камилой что-то стряслось, и моя интуиция меня почти не подвела.
— Вот! — восклицает уже Линёв, и указывает на стол Камилы. Её нет на месте, и я не понимаю, почему ребята так всполошились, пока не нахожу глазами букет, лежащий в куче бумаг.
— Твою мать! — это уже произношу я, хватаясь за телефон и понимая, что у меня даже нет её номера.
— Товарищ майор, я уже звоню ей. — отвечает Линёв, и я ощущаю, как по телу разливается ничто иное, как страх за это чудо. Вот как чувствовал, что не нужно ей соваться в мой отдел.
— Она уже заходит. — отвечает капитан, облегченно выдыхая, а я тут же вылетаю из кабинета, чтобы поскорее убедиться, что с девчонкой всё в порядке. Хватаю её в коридоре и бегло осматриваю. Крепко сжимаю плечи, и, наверное, делаю ей больно, но адреналин в моей крови бушует, и я ничего не могу с собой поделать.
Хотел избегать её, после вчерашнего, чтобы отцепилась от меня, а сейчас сам держу её, и не хочу отпускать. Хочу уберечь от всякой швали, которая подобралась к ней так близко.
Камила смотрит так странно, будто впервые видит меня, вот такого, взбудораженного. Хотя так и есть, ведь я всегда сдержан, а сейчас разволновался, да еще и вцепился в неё своими клешнями. Брата вон её хочу позвать и уговорить забрать её с нашего отдела, а она словно чувствует подвох и начинает огрызаться со мной.
— Ну почему ты такая упрямая, чудо? — спрашиваю, и с меня словно сходит пелена страха. Трясу головой и радуюсь, что наконец-то взял себя в руки. Отрывают от неё свои клешни, и отпускаю виновницу моего тревожного поведения. Она в порядке, самое главное, чтобы так оставалось и дальше.
Отправляю Камилу в кабинет, а сам ухожу к себе. Мне требуется пару минут, чтобы откинуть все ненужные мысли и принять решение о переводе чуда из нашего отдела. Думаю, если она перейдет к отдел к брату, то так будет лучше для всех, а главное безопаснее для неё, ведь уж он то точно её в обиду не даст.
Набираю Григоричу, но в этот момент ко мне в кабинет забегает чудо. Она тяжело дышит и склоняется ко мне ближе, и указательным пальчиком тычет мне в грудь.
— Я знаю, что ты задумал. Не смей принимать решения за меня. Ты разве не понимаешь, что это провокация? Они пытаются просто нас напугать.
Сбрасываю вызов и откладываю телефон на край стола.
— Камила, это дело опасно для тебя, поэтому я вынужден тебя отстранить. А еще лучше, если ты переведешься из нашего отдела. — тяжело выдыхаю, так как эти слова даются мне не очень легко, но так будет правильно.
— Для кого будет лучше, Киррр? — я и раньше замечал, что буква Р дается ей не очень легко, и она часто её будто проглатывает. Но сейчас, когда она впервые назвала меня по имени, она отчетливо её проговаривает и тянет, как будто произносит детскую скороговорку.
— Нет! — вскрикивает и отступает, прислонившись бедрами о край моего стола. — Для меня важна это работа, разве ты не понимаешь? Думаешь, я не знаю о возможных рисках? Думаешь, в Австралии я не имела дела с серийными убийствами? Я расследовала дела маньяков, педофилов, психов и я принимаю всю ответственность за свою безопасность на себя.