Не могу сдержаться и тихонько вскрикиваю, потому что он заполняет всё моё пространство. Напирает и распирает меня изнутри. Замирает и вновь его сладкие поцелуи, и поглаживания по телу. Ну точно лишилась девственности во второй раз.
Сама начинаю медленно двигаться под ним, задавая темп, при котором не испытываю дискомфорта. Он не отрывается от моего тела, целует, ласкает, посасывает. Я же в свою очередь награждаю его царапинами на плечах, потому что, то, что он делает со мной — это просто сплошное безумие. Я настолько теряюсь в нём, в своих ощущениях под ним, что не могу себя контролировать. И когда я вновь прихожу на пик первой, то в порыве оргазма, едва замечаю, как красиво он догоняет меня, уткнувшись в моё плечо и рвано выдохнув.
Глава 26. Кирилл
Кирилл.
Да, чёрт возьми. Вот мы и перешли с моим чудом совсем в другую плоскость. И я вроде как избегал этого поначалу, дабы не накликать беды, ведь девочка всё таки прилично моложе меня, но сейчас понимаю, что мне мало. Мало её рядом, мало наших прикосновений, даже этого секса крайне мало, но Камила уснула, а будить её я не решаюсь.
Удивительно, но просыпаюсь я довольно рано, видимо привычка берет своё. Аккуратно выбираюсь из кровати, чтобы не разбудить лежащую в ней девушку. Контрастный душ и я снова чувствую себя человеком. Еще немного потеплеет на улице и можно будет возвращаться к утренним пробежкам. А пока, варю кофе и думаю, как же мне повезло. Камила не простая, и что уж скрывать, совсем не такая как её ровесницы. Не сомневаюсь, что к этому причастна её мать. И нет, тут речь не идёт о каком-то страшном проступке с её стороны, скорее просто она забывала о дочери. Когда у женщины появляется новый мужчина или муж, то зачастую они класть хотели на своих отпрысков, и у меня есть все основания считать, что у Камилы именно такая мать.
Из мыслей меня возвращает уткнувшаяся мне куда-то под лопатку моя девочка. Несмело обнимает и смыкает ладошки на моём животе, а затем делает глубокий вдох и на выдохе, будто мурчит от удовольствия.
— Доброе утро, — поворачиваюсь в её руках и теперь уже сам утыкаюсь носом, в темную макушку. Обнимаю за плечи и понимаю, что моё ночное желание вернулось вновь. Камила чувствует это, потому что сама всем телом вдавливается в меня и немного елозит животом как раз на уровне моего члена.
— Ты чего так рано встала? — спрашиваю, чуть отодвигая её от себя и тянусь к ней губами, чтобы, наконец, поцеловать, но Камила и тут меня удивляет. Отворачивает голову и снова тычет носом в меня, на этот раз в грудь.
— Прости, я даже не почистила зубы. Я проснулась без тебя, и сразу же пошла искать, — бормочет и я только сейчас замечаю, что она в моей футболке, и с вероятность 99,9 % она надела её на абсолютно голое тело.
— Глупости какие. Иди сюда. — хочу её до одури. Такую сонную, с растрепанными волосами и пахнущую мной. Целую сразу сильно и глубоко, прижимая к себе за бедра. Моя девочка отвечает мне тем же. Встает на носочки, трется лобком о мой пах, и зарывается руками в волосы. Кажется у неё какой-то фетиш по моим волосам, ведь она тянется к ним при каждом удобном случае.
Не могу сдержаться и, подхватив Камилу под ягодицы, быстро сажаю на стол. Рука ползет вниз и я убеждаюсь, что белья на ней действительно нет. Растираю пальцем уже скопившуюся влагу и наслаждаюсь её сдавленным вдохом. Вот вроде не делаю ничего необычного, но её так прёт даже от малейшего моего касания, что невольно возникает мысль, был ли вообще с ней нормальный мужик, способный подарить удовольствие.
— Ка. Ра. Лйов. — стонет Камила, и теперь меня прёт уже самого от казалось бы такой ерунды. Вообще не знал, что моё имя или фамилия может звучать вот так, необычно и вроде как неправильно, но по особенному.
Чудо обхватывает меня ногами за талию и жмется к моей промежности. Хочется подразнить её подольше, но боюсь, что на этот раз моей выдержки уж точно не хватит, а опростоволоситься перед ней совсем не хочется. Стаскиваю с себя домашние штаны, на которых остался четкий влажный след от моей девочки. Секунда и погружаюсь в неё до конца. Она замирает на вдохе, но тут же расслабляется и откидывается назад на локти. Медленно выхожу из неё и снова рывок. Глубоко, быстро, назад и вновь вперед.
Половина шестого утра, за окном только встает солнце, и наверняка многие из соседей еще спят, но мне нет до них никакого дела. Стоны Камилы как эликсир для меня, гордость, которая тешит моё эго. Характерные причмокивающие шлепки, моё имя на её устах — всё это дурманит и вынуждает склониться ниже, чтобы сдернуть свою же футболку и дотянуться до набухшего соска. Прикусываю его и слышу новый стон, от которого резко сжимает в паху.