Сказ о курочке Рябе (размышления о душе и логике)
В Богом позабытой деревушке,
В старой покосившейся избушке
Жил дедуля со своею бабой.
Жили бедно, лишь одна отрада,
Утешенье в старости – курёнка Ряба.
Старикам она была не в тягость,
Не просила для себя пшена и полбы[1],
А с утра всё по двору ходила,
В пропитание червей искала.
Но настала трудная година:
Все запасы стариков поели мыши.
И решилися они на злое дело –
Возжелали курочку свою зарезать
И наесться напоследок её мяса.
Но свершилось чудное знаменье!
Только лишь собрались зло содеять,
Как квохтаньем Ряба возвестила,
Что снесла она для них яичко –
Не простое то яичко, а златое.
Подивились старики такому чуду,
Но лукавый помутил у них рассудок:
Не сварили то яйцо они вкрутую,
Стали колотить что было силы…
Лучше бы снесли в ломбард скорее,
Чем без толку бить яйцо об лавку.
Не добились старики, чего хотели,
Видно, годы подточили силы:
Не разбил яйцо ни дед, ни баба…
Утомились, сели, а яйцо на полку
Положили – любоваться дивом…
На беду по полке мышь бежала,
Хвостиком его своим задела
И смахнула напрочь его на пол!
Был дедок когда-то справным воем[2],
Хваткой да сноровкой похвалялся…
Уж года не те, ушла сноровка:
Вот яичко золотое и разбилось!
Что за толк, когда в полете плавном,
Рассчитав поймать-таки яичко,
Лишь бока себе отбил да локти,
Неудачно приложившись об пол.
Горе, горе! Растеклось яичко,
И пропал давно желанный ужин…
Плачет дед, рыдает его бабка,
С пола то яичко подтирая.
Курочка жалеет, утешает:
«Вы не плачьте, слёз зазря не лейте!
Я снесу вам новое яичко –
Да не золотое, а простое…
Вот тогда хлебнёте сытой жизни!»
***
Как души понять порывы русской,
Той, что с логикой и разумом в раздоре?
Душу в логику никак не втиснешь – узко.
Широту души познаешь только в горе.
[1] Полба – разновидность пшеницы и блюдо из неё
[2] Вой – воин (устаревшее)
Бестолковый Колобок
Дед да баба дружно жили,
Дружно жили – не тужили.
Хоть в амбаре было пусто,
В огороде и капуста,
И морковь, и репа есть –
Овощей не перечесть.
День рожденья наступает,
Дед подарка ожидает.
Бабка сделала салат,
Только дед ему не рад:
«Мне за столько долгих лет
Надоел твой винегрет!
Чтоб порадоваться смог,
Испеки мне хоть пирог».
«Нет давно уже муки,
Мыши чахнут от тоски,
Посетивши наш амбар.
Лучше ставь-ка самовар,
И попьём сейчас чайку,
Да разгоним грусть-тоску!»
«Чай твой пить без пирога
Не хочу я ни фига.
Лучше с веником иди,
По амбару помети,
И сусеки не забудь
Поскрести ты чем-нибудь.
Растопи скорее печь
И супруга обеспечь:
Пусть не сдобным пирогом,
Хоть обычным колобком».
Бабка спорить с ним не стала,
Для порядка постонала,
В руки веник свой взяла,
По амбару помела,
Замесила круто тесто,
В тёплое поставив место,
Затопила в доме печь,
А затем пошла прилечь.
Время нужное пришло,
Тесто вскоре подошло.
Бабка колобок скатала,
В печку быстро затолкала.
Зарумянился милок –
Аппетитный колобок!
А старик всё ждал харчи…
Сон сморил, и на печи
Захрапел голодный дед,
Пропустив опять обед.
Бабка видит – спит дедок.
И готовый колобок,
У окошка положив,
Остудить его решив,
Улеглася почивать
(Проще говоря – поспать).
Может, фея пролетала,
И пыльца с крыла упала…
Только вдруг ожил милок –
Наш румяный Колобок.
Оглянулся он кругом,
Посмотрел на старый дом
И на сад, на огород,
На тропинку у ворот,
Что ведёт в дремучий лес…
Он с окошка взял и слез,
Покатился по тропе
Вперекор своей судьбе.
Вот до леса докатился,
Огляделся, восхитился:
Шелест листьев и травы,
Полевых цветов ковры,
Щебет птиц, полёт шмеля –
Как прекрасна ты, земля!
Ой! Отвлёкся он немного,
Но звала его дорога.
Поспешил он прямо в лес,
В чащу самую не лез,
А катился по тропинке,
Чтоб не налепить хвоинки.
Вдруг какой-то там зверёк
На тропинку прыг да скок!
Серый, с длинными ушами
Да раскосыми глазами.
Увидал он Колобка,
Захотел куснуть слегка,
«Съем тебя я, Колобок,
Ароматный мой дружок!