— Приятного аппетита, зёма! — обратились они друг к другу, макая детей в горчицу и поливая майонезом из седельных сумок. Дрожащие, но вышколенные дети испуганно улыбались. Хетты были невежественны и грубы, они не вымыли рук, не сняли с детей сандалики, не помолились перед едой и пахли одним огромным козлом. Их развешанные на кустах портянки воняли, как целое стадо.
Чавкая и плюясь костями, хетты съели весь завтрак до последнего ребеночка, сыто отрыгнули и запили вином. Фараон щелкнул пальцами, и из темной душистой спальни, толпясь, вывалило накрашенное бабьё из личной постельной гвардии венценосца.
— Уы-ы-ы!!! — радостно завопили хетты, выпрыгивая из кожаных штанов и кидаясь каждый сразу на двух.
— Чем богаты... — Фараонова рука, не дрогнув, описала приглашающую дугу. — Отдыхайте, гости дорогие!
Отдых был коротким и бурным. Вмиг растратившие свою молодость красавицы еще уползали, волоча ноги, в свои покои, когда главный хетт с расстегнутой на ширину плеч мотней подкрался к сгорбившемуся у колонны фараону и хлопнул его по спине крагой.
— Кия! Спасибо, батяня! Батальон тобой доволен!
Упавший фараон с благодарностью посмотрел на стукнувшую его крагу, улыбнулся ее владельцу и, не вставая, поклонился.
— Приезжайте еще. Мы здесь все будем очень рады...
Взметнув к облакам улегшуюся было пыль, хетты ускакали на восток, в Малую Азию, по короткой дороге, которую указала им фараонова прямая рука.
Сам же Насадилнакол I перевел наконец дыхание и, кряхтя, пошел по колоннаде к себе. По пути он взглянул на маленькое заплатанное существо с высохшими на личике потоками слез, ненадолго остановился и покачал головой:
— Дура... Сказано ведь: во дворец не ходи. В народе живи, с людьми. Дура... Плачет она... Давай-давай, плачь! То ли будет еще...
ВЫПИСКИ ИЗ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ
Парням из внешней разведки посвящается
Немолодая сухощавая женщина, королева Англии, сидела на маленьком резном стульчике и слушала, как капает на кухне вода. Посидев немного и проголодавшись, королева пошла на кухню и открыла набитый изысканными продуктами холодильник. Взвесив в руке блюдо с салатом, она упала в него лицом и мгновенно съела. Кто-то из лордов, стоявших за портьерой на подоконнике, почтительно крякнул.
— Сэр Реджинальд! — угадала королева.
Польщенный лорд ловко спустился по витому шнуру, приблизился к королеве и мастерски отсалютовал двумя флажками. «Шаркун!» — ненавидяще зашелестела оставшаяся томиться на подоконнике орава.
— Почешите-ка, милый, мне спину, — добродушно сказала королева. — Стара уже, как Венский Конгресс, а зудится, как у молодой.
За портьерой завистливо ахнули. Сэр Реджинальд, чередуя взмахи и подскоки, прочесал королеве спину. Та передернула плечами и устало опустилась на стульчик.
— Угодил, — сказала она, подумав. — Говори просьбу.
— Сына моего Майкла шестой авиаполк вторая эскадрилья лейтенанта в полковники премного благодарен бы! — отчеканил счастливец.
— Себе? — спросила королева.
— Две мили юго-запад Ковентри тридцать акров с надворными в вечную премного благодарен бы!
— Подумаю, — сказала королева и скучающе уставилась в потолок.
— Рыбок взбодрить, ваше величество? — шагнул к аквариуму новый фаворит.
Королева мотнула головой.
— Пуншу? Рому? Гренадера? Карлу?
Королева раздраженно отмахнулась:
— Было, было!..
— А... чего изволите? — пламенея стыдом, закачался на глиняных ногах фаворит.
Элита на подоконнике предвкушающе затихла. Королева пожевала губами, поморщила личико и вспомнила:
— Того... курносого...
— Русского, ваше величество? — изогнулся фаворит.
— Ево... Да, ево. Ташши!
Через минуту сонного и опухшего русского привели в залу и бухнули на одно колено перед королевой.
— Ну, — промолвила королева, с любопытством оглядев косоворотку и лапти, — давай, удиви бабушку!
Русский вытер рукавом губы, привычно подбоченился и вынул из кармана большущую балалайку. Из нее он вытащил другую, поменьше, из той — маленькую, из маленькой выколупнул ногтем совсем крошечную и вставил ее в рот.
— Бетховен! «Лунная соната»! — шепеляво объявил он, одновременно настраивая деревянные ложки.
Из-за портьеры вежливо похлопали. Королева восхитилась:
— Молодец! Верю, можешь не исполнять. — Она обернулась к портьере: — Вот это человек! Учитесь, шлемы пробковые!
Внимание развеселившейся королевы с трудом обратил на себя лорд-канцлер, долго и вежливо долбившийся в расписной косяк.