— Коробка достаточно древняя и выглядит устрашающе. Что это у тебя там? Электрический стул? Гильотина? Модель «собери себе Железную Деву сам»?
— Не смешно, — заметил Вик. От коробки на чёрной футболке, прямо на груди, остался пыльный след. — Это рождественские украшения для дома. Сегодня к нам приедет Хэлен, если ты позабыл.
— Да помню я всё! — возмутился Адам и поправил на носу прямоугольные узкие очки в чёрной металлической оправе. — Как раз ищу рецепт рождественского кекса.
— Я знаю один, — сказала вдруг Рин. Она с ногами устроилась в кресле, а у неё на коленях клубком свился мистер Мяукерс.
Мы трое удивленно взглянули на неё, и она посмотрела в ответ — очень возмущённо:
— Что?.. Мы ещё в школе изучали культуру разных стран. Да не пялься ты так, Тупица, дырку протрёшь!
— Да брось ты! Я это могу и другим способом сделать, — подмигнул Адам и хохотнул своей же шутке. Рин лишь закатила глаза. — Ну хорошо, иди ко мне, расскажи про свой суперрецепт.
— Он не супер, — Рин и с места не двинулась, — это самый рецепт самого обычного кекса. И если тебе он так нужен, подойди сам.
Я улыбнулась, продолжая разгребать бесконечные бумажки. Лицензии, документы о поступлении в школу, аттестат за начальные и средние классы, какие-то ваучеры, Господи, сколько же тут всякой ерунды! Коробка была полна ламинированными и простыми бумагами, сложенными в крайнем беспорядке. Мама в рабочих папках всё держала в идеальной чистоте. На полках в её кабинете не было ни намёка на бардак, но до этой коробки её руки явно не дошли.
Вик поставил коробку на пол и стряхнул пыль с футболки и рук. Мотнув головой, он убрал со лба выбившуюся рыжую прядь.
— Надо бы ёлку… — заговорил Вик, когда в дверь позвонили. Я на секунду подняла голову, сжимая найденные свидетельства о рождении: моё, Брук и Хэлен — три розовых корочки с проставленными датами и печатями. К свидетельству Хэлен был прикреплён ещё листок, но я не успела его рассмотреть.
— Кого это ещё принесло? — проворчал Виктор. — Эд, откроешь?
— Тебе надо, ты и открывай, — с места не сдвинулся невозмутимый Каллиген, продолжая изучать поверх очков рецепт, и лениво чмокнул губами Рин. — Красавица, подойдёшь?
— Я тебе не кобыла, — спокойно заметила Рин и склонила голову на подлокотник кресла, уютнее умащиваясь в нём и поглаживая кота по чёрной гладкой шерсти.
Ох уж эта мне упёртая парочка! Темперамент у обоих — не дай Боже.
— Мне и здесь неплохо отдыхается, — добавила она.
Ворча, Вик сам спустился ступенькой ниже в зоне гостиной и подошёл к входной двери: в неё успели ещё нетерпеливо позвонить пару раз. Провернулся замок, щёлкнула цепочка… А затем я услышала радостный возглас:
— Малышка! Так ты уже к нам?! Как хорошо!
Я отложила документы обратно в коробку и прикрыла её крышкой. Если я не ошиблась, это приехала Хэлен — вот только мы её ждали завтра… Впрочем, мне ли жаловаться! Я всегда рада увидеться с сестрой пораньше!
Я стремительно выбежала в коридор следом за мужем, и тотчас мне на шею бросилась она — раскрасневшаяся с мороза, с золотистыми волосами, мокрыми от снега, радостно пискнувшая. Хэлен зарылась мне в плечо лицом, стиснув в крепких объятиях.
Виктор, посмеиваясь, сперва встряхнул её курточку, отчего снежинки слетели с плеч и воротника серебряными блёстками. Куртку он повесил на крючок и обиженно протянул:
— А мне можно присоединиться к коллективным обнимашкам, или так и стоять в сторонке?
Мы с Хэлен коварно переглянулись. С молчаливого согласия, я протянула ему руку, и он с радостным хохотом подхватил нас обеих, поднимая в воздух.
— Дурень! — заверещала Хэлен.
— Идиотина! Отпусти! — это уже вскричала я, вцепившись ему в плечо.
Мы в голос ругали его, но ругали ласково и любовно — так что Вик ни секунды не обиделся, зато, схватив нас в охапку, так и отвёл в гостиную, сверкая улыбкой. А там сразу же взревел (притом из кресла Рин, как он туда только просочился) Каллиген:
— Детвора!!!
— Эдди!
Смотреть на то, как радостно тискает Хэлен в мускулистых ручищах здоровенный взлохмаченный Адам, можно было целую вечность. Хэлен росточком ниже меня и в нежно-голубом пушистом свитере смотрелась рядом с индейской семейкой особенно трогательно: крохотная птичка рядом с небесными хищниками. Нежно чмокнув её в макушку, Адам подмигнул мне и исчез на кухне, перед тем объявив, что из-за прелестной юной гостьи он поторопится с готовкой ужина.
— Могу пока отнести твои вещи в комнату, — развёл руками Вик, и Хэлен расширила глаза.
— А что, меня поселят в собственной комнате?!
— Ну, — я потупила взгляд и усмехнулась, проводив глазами Рин Ямаоку: подхватив кота на руки, она с ворчанием последовала за Каллигеном на кухню. — Мы с Виком спим отдельно, а эти двое тоже заняли одну спальню…
— Да ты что, — расцвела Хэлен улыбкой, коварнее которой я не видела, и поиграла бровями, — так они всё же спелись?
— Ты сомневалась в этом? Я вот нет. Ты, кстати, чего так рано к нам приехала?
Я села на диван и похлопала рядом с собой. Хэлен со вздохом пристроилась близ коретки и сняла с коленок, обтянутых джинсами, несуществующую пылинку.
Господи.
Вглядываясь в её лицо, я не могу поверить, что за несколько месяцев она могла так вырасти и оформиться из милой забавной девчонки, усыпанной веснушками, обожающей аниме и рисующей на любых поверхностях, в прелестную девушку! Я стиснула её бледную руку и улыбнулась, откинувшись на мягкие подушки.
Пока Вик исчез наверху с её багажом, а парочка подозрительно притихла на кухне, у нас была пара минут поговорить по душам. Хотелось спросить её обо всём! Как она жила без меня эти месяцы, что происходило дома, как она училась… С мамой такой возможности поговорить у нас попросту не было: многих тем я бы не коснулась при ней, а в другие дни Хэлен постоянно училась.
Но не успела я сказать хоть слово, как сестра вдруг нахмурилась:
— А куда делся наш браслет дружбы?
Я спохватилась и невольно взялась за запястье. Чёрт возьми, совсем про него забыла! Я попыталась припомнить, был ли он на мне в мире Сущности, или я сняла его ещё на свадьбе… тонкую ниточку из белого бисера вряд ли было бы заметно под пышным рукавом платья.
— Боюсь, потеряла в аварии, — развела я расстроено руками. — Но это ничего, думаю, мы можем сделать нов…
Хэлен, кажется, побелела сильнее прежнего, но ничего мне не сказала. Кожа у неё стала такой бледной, что веснушки на ней показались воспалёнными. Я заткнулась, когда увидела, как услышанное огорчило её — и поспешила быстро сменить тему, хотя заметила, что сестра сильно, до белых костяшек на пальцах, стиснула полу своего голубого свитера.
Дьявол… этот браслет был ей так дорог? Я не знала.
— Ерунда, — прошелестела она сухими губами и слабо улыбнулась. Голос звучал как шум вётел на ветру. — Всё в порядке. Конечно, сплету тебе новый, дел-то!
— Ну и славно! — одобрила я и спохватилась. — Кстати, Вик вытащил с чердака игрушки. Будешь украшать с нами дом?
— Ещё бы!
Тем временем Вик и сам торопливо сбежал к нам по лестнице, на ходу поправив висящее на стене фото.
— Ну, девочки, — присев перед нами на корточки, он светло взглянул на обеих снизу вверх. — Командуйте мной! До ужина можно нарядить гостиную, что скажете?..
— Скажем — да! — бодро отозвалась Хэлен и воздела в воздух кулачок: на запястье звякнули браслеты.
Мы взялись за дело, старательно выбирая украшения из коробки. Откровенно говоря, у прежней хозяйки дома был очень своеобразный вкус: многие стеклянные игрушки выглядели странно или жутковато, так что мы сразу отсеяли значительную часть как непригодную.
Длинные полоски серебряной и золотой мишуры сгодились, чтобы обрамить ими дверной проём в гостиную. Массивные тяжёлые венки с вплетёнными в них цветками искуственной алой пуансетии прикрепили на двери — ведущую во дворик и к главному входу. Хэлен и Вик поднялись на чердак в поисках дополнительных украшений и отыскали ещё одну коробку, заполненную свечами.