И Сущность разжала сухие как ветки пальцы, оставив Рин. Адам бросил держать её, подлетел к девушке и, схватив на руки, рявкнул нам:
— Бегите отсюда! Ей нужны вы! Оба! Её нужно…
Договорить он не успел. Когтистая лапа взмахнула и с такой силой отшвырнула Адама и Рин, что они отлетели к стене, ударившись о неё и вповалку оказавшись друг на друге.
Вик соскочил с горба Сущности. Схватив меня за запястье, крикнул:
— Уходим, Лесли!
— Но как же они?!
Паучиха вгрызалась жвалами в кота, стараясь ранить его, но он не отпускал её глаз и терзал, пока она не изловчилась, перекусив его пополам.
— Нет, — жалобно прохныкала Рин, когда отважный Мяукерс со стуком упал двумя половинками на пол.
Сущность ослепла. Вместо глаз её были чёрные провалы. Тонкие губы — губы Хэлен — дёрнулись вверх, по бокам их застрекотали жвалы, и она, по-паучьи быстро перебирая ногами, взобралась на стену и застыла в углу, слепо водя лицом по всей комнате и выпуская из раздувшегося живота — с большой белой червоточиной под голубым джемпером — тонкие белые паутинки, тут же прикрепившиеся к предметам мебели и стенам по всей комнате.
Рин бесшумно поднялась.
Стиснув зубы, она ухватила за руку Адама и обняла его за талию. Сущность висела почти над ними, вслушиваясь в звуки и шорохи, стараясь уловить вибрацию от предметов в комнате. Закусив губу и стараясь от боли не вскрикнуть, Адам так же бесшумно встал, и по шагу ребята начали двигаться к двери и к нам.
— Я знаю, что вы здесь, совсем близко, — глухо проворчала Сущность. — У вас сладкое мясо. За столько лет непрерывной кормёжки я его полюбила. Чем больше крови на руках, тем оно лучше и вкуснее.
Вик стиснул зубы, мотнул головой. Адам с ненавистью покосился на паучиху, но Рин с усилием ухватила его рукой за подбородок и отвернула лицо к себе.
— Я всегда была с вами. Я плела вам ожерелья из своей паутины, и вы носили их, потому что любили маленькую девочку по имени Хэлен.
Сука.
Я не позволяла боли и горю взять над собой верх, напряжённо наблюдая за Адамом и Рин. Они огибали большой диван. Касаться паутины было нельзя, но место между диваном и столиком казалось слишком уж узким. Адам покачал головой. Он боялся, что выдаст всех с головой.
Он отпустил Рин, отвёл её руки от себя, подталкивая вперёд одну. Рин упрямо мотнула головой и развернулась к нему, вцепившись в предплечья. В глазах её влажно дрожали зрачки.
Вик сжал челюсти. Он шагнул через паутину, ловко минуя её, и отстранил Рин, перехватив Адама за загривок одной рукой, чтобы тот не сопротивлялся, и почти взвалил дядю на себя.
— Я всегда была с вами. Рядом, рядом, совсем рядом. Лесли, тебе ли это не знать, дорогая? Я терпелива и умею ждать. И когда я почуяла, что в Вудсборо появился маньяк… свой убийца, умывшийся в человеческой крови… пришлось стереть память всем вам, убедить, что я всю вашу жизнь была подле вас. У твоей матери умерла младшая дочь, и я убедила без труда всех вокруг, что Хэлен Клайд существовала на самом деле… вот только ты слишком уж сопротивлялась. Я уже тогда сразу поняла. Ты будешь отличной жертвой для Крика.
Сердце билось в горле. Вик и Адам успешно подошли ближе к двери в коридор, Рин подхватила Каллигена с другой стороны. Вик, мрачно обернувшись на Сущность, мотнул подбородком в сторону выхода.
Нам пора было убираться отсюда. Вот только дверь оплело паутиной, как и окна. Мы здесь в ловушке. Коснёмся ручки или оконной рамы — и Сущность найдёт нас.
Я крепче сжала кочергу в руке, во мне пылала яркая ненависть. В тот миг я готова была броситься на многоногую тварь и отомстить ей, отомстить за всё.
— Пришлось существенно поправить твои воспоминания. Ты должна была забыть этот мир и вспомнить заново ту версию, что я заготовила для тебя. Так, ты решила, что умерла. Ты приняла на веру судьбу одной жертвы, которая сгнила в болотах моего мира. Если тебя это утешит, вы с ней были очень похожи…
Размозжить ей череп и ломать, бить, крушить! Вот чего я хотела. Но Вик решил иначе — перехватил меня поперёк талии. Переглянулся с Адамом, и тот кивнул.
— Бегом! — грянул он.
И мы побежали.
Дверь Вик рванул в сторону, и она хлопнула полотном о стену. Визгливо закричав, Сущность прыгнула на пол из своего ушла и побежала на нас, быстро перебирая лапами, однако мы успели вылететь вон из дома — в чем были, а затем Адам и Рин вдруг захлопнули входную дверь и навалились на неё. Вдвоём.
— Сукин сын Каллиген, что ты делаешь?! — закричал Вик, однако оцепенел, когда Адам крикнул:
— Уходите отсюда! Уходите скорее!
БАМ! БАМ! БАМ!
Это паучиха ломилась в дверь с той стороны. На улице сгустились сумерки, сыпал мягкий снежок. Мы с Виком знали, что не успеем уже добежать до ребят — мы возле машины, они у дома. И когда Сущность выбила дверь, оттолкнув в снег по разные стороны Адама и Рин, мы нырнули в пикап.
— Вот же блядь! — нервно рявкнул Вик. — Какая живучая оказалась тварь!
— Заводи!!!
Она слишком быстро бежала по расчищенной дорожке прямо к нам, цепляясь когтями за кузов, но Вик провернул ключи в зажигании. Мотор исправно взревел, и Крейн дал задний ход, подминая под колёса Сущность.
— Чтоб тебя, сволочь!
Он старательно таранил и давил паучиху, пикап был достаточно велик для этого, но когда она обхватила его когтями, забираясь на крышу — и в окна со всех четырёх сторон нам стукнули её лапы — Вик резко поехал вперёд.
Не удержавшись, паучиха слетела с крыши, покатавшись по асфальтированной дороге. В зеркало заднего обзора я видела, как она медленно встаёт, опираясь на четыре лапы, и жалкое небольшое тело Хэлен, отягчённое горбом и круглым брюшком, повисло в воздухе.
Мы мчали по дороге прямо, затем свернули на поворот. Вик мотнул головой и процедил:
— Надо её прикончить, иначе никак.
— Я согласна.
Поджав губы, сделала вид, что мне совсем не больно. Она манипулировала моим сознанием, она внушила мне чужую судьбу, заставила поверить в неё, как в свою собственную, и я любила её, любила как родную сестру!
Я помнила, какой Хэлен была, когда ей исполнилось три. Пять. Семь лет. Неужели всё это — ложь?
— Родная… — Вик был серьёзен и строг. Он ухватил в кулак цветочное бисерное ожерелье с шеи — то самое, которое носил не снимая. Именно его Хэлен
Иктоми
продала ему, когда мы приехали в аэропорт.
— Всё хорошо! — я сжала его руку в своей и оскалилась, не ожидая, что скажу правду. — Я хочу её убить!
Наш пикап уезжал всё дальше от дома. Путь пролегал за пролесок, за город. В сумерках и пылающем алом зимнем небе я узнала дорогу: мы двигались к мосту через реку Себойс, ту самую, где нашёл свою смерть Стив.
Мой муж затормозил, когда мы въехали на мост, и посмотрел на меня так, как умел только один лишь Крик.
В его глазах я увидела столько ярости, что её хватило бы на двух Иктоми.
— Отойди в сторону, Ли, — велел он и открыл багажник, внимательно осматриваясь и доставая оттуда большой моток канатной верёвки и карабин. Я расширила глаза, глядя на него, и Вик выпучил свои в ответ. — Ой, как мне повезло, что такие полезные вещи есть в машине, ну надо же! Нет, Лесли, не обольщайся. Я Крик, у меня при себе всегда много чего хорошего.
— Господи, — покачала я головой, — уже нахожу преимущества в том, что вышла замуж за серийного убийцу.
Он рассмеялся, и недобрым был тот смех. Убрав в сторону кусок брезента, он взял в руку чёрный литой топор внушительных размеров — куда более внушительных, чем его томагавк.
— Мой сладкий красавец, — залюбовался им Вик. — Думал, понадобится для дела, купил получше. Карбон, титан, кевлар, баланс на уровне, обратная сторона тоже острая, как нож — таким впору хтонических тварей убивать.
— Этим мы и займёмся.
Он ухмыльнулся, повернувшись ко мне — в одной только чёрной майке без рукавов, в светло-серых спортивных домашних штанах. Длинная тугая коса опустилась плёткой ему ниже поясницы. Взгляд был злым и острым, острее топора, острее любого клинка в мире. И улыбнувшись в ответ Крику, который был в нем и был им, я шагнула к нему.