Отъезжая от банка, я с удивлением заметила Олси Герво, который выходил из конторы Сида Мэтта Ланкастера, известного и старого адвоката. Я припарковалась на стоянке конторы Сида Мэтта, и Олси подошел поговорить со мной. Мне следовало бы ехать дальше, надеясь, что он меня не заметит.
Беседа была неуклюжей. Справедливости ради стоит сказать, что у Олси было много проблем. Его девушка была мертва, жестко убита. Несколько других членов его стаи также погибли. И ему надлежало замести следы этих смертей. Но теперь он вожак стаи, который отпраздновал свое избрание традиционным путем. Подозреваю, что он был сильно смущен из-за публичного секса с молодой девушкой, причем так скоро после потери подружки. Я чувствовала в его голове переплетение эмоций когда, стуча в мое стекло, он покраснел.
— Сьюки, у меня не было возможности поблагодарить тебя за все, что ты сделала той ночью. Хорошо, что твой босс решил тогда пойти с тобой.
Да, так как мою жизнь спас именно он, а не вы, я тоже рада.
— Нет проблем, Олси — мой голос был чудесен и спокоен. Я не позволю испортить мне день, черт возьми. — В Шривпорте все улеглось?
— Кажется, у полиции нет доказательств, — сказал он, оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. — Они еще не нашли площадку прошел дождь. Мы надеемся, что они скоро прикроют свое расследование.
— Вы все еще планируете Большое Откровение?
— Оно должно скоро произойти. Я контактирую с другими вожаками региона. Мы не можем устроить встречу вожаков, как делают, например, вампиры, главным образом потому, что у них только один лидер в каждом штате, а у нас получится адская куча вожаков. Похоже, мы выберем представителя, по одному от каждого штата, и они будут представлять нас на конференции.
— Звучит, как правильное решение.
— Кроме того, мы могли бы предложить другим верам присоединиться к нам. Сэм мог бы входить в мою стаю, хоть он и не вер. Это было бы хорошо для одиноких волков, таких как Доусон, стать частью стаи… прийти повыть с нами, или что-нибудь еще.
— Доусону, похоже, нравится его нынешняя жизнь, — сказала я. — И о том, захочет ли Сэм присоединиться к вам, ты должен будешь поговорить с ним, а не со мной.
— Конечно. Но ты, кажется, можешь повлиять на него. Поэтому я и упомянул об этом.
Мне так не казалось. Сэм мог повлиять на меня, но могла ли я повлиять на него… Сомнительно.
Олси стал отодвигаться, что сказало мне так же ясно, как и его мозг, что ему необходимо идти и заниматься делами, которые привели его в Бон Темпс.
— Олси, — сказала я под влиянием импульса. — Могу я задать вопрос?
— Конечно.
— Кто позаботится о детях Фурнана?
Он посмотрел на меня, а потом отвел взгляд.
— Сестра его жены. У нее трое собственных детей, но, по её словам, она рада приютить их. Денег для воспитания достаточно. Когда придет время поступать в колледж, мы посмотрим, что можно будет сделать для мальчика.
— Для мальчика?
— Он — член стаи.
Если бы у меня в руке был кирпич, я бы с удовольствием приложила им Олси. Господи всемогущий. Я глубоко вздохнула. Надо отдать ему должное, пол ребенка был не важен. Главным была его чистая кровь.
— Вполне возможно, что страховки хватит и для поступления девочки, — добавил Олси, поскольку дураком он не был. — Тетя не слишком уверена, но знает, что мы поможем.
— И она знает, кто эти самые «мы» такие?
Он покачал головой.
— Мы сказали ей, то Фурнан принадлежал к тайному обществу, что-то типа Масонов.
Нам больше нечего было сказать друг другу.
— Удачи, — сказала я.
Хотя он уже и так был везунчиком, если не вспоминать о двух мертвых женщинах, которые были его подругами. В конце концов, он выжил и воплотил в жизнь мечту своего отца.
— Спасибо еще раз, за то, что принесла нам удачу. Ты все еще друг стаи, — сказал он очень серьезно. Его красивые зеленые глаза задержались на моем лице. — И ты — одна из моих самых желанных женщин в мире, — добавил он неожиданно.
— Это действительно приятный комплимент, Олси, — ответила я и уехала.
Я была рада, что мы поговорили. За предыдущие несколько недель он «вырос» как человек. И этим новым человеком я восхищалась гораздо сильнее, чем прежним.
Я никогда не забуду кровь и крики той ужасной ночи, оставленные на одной из площадок в Шривпорте, но я начала чувствовать, что из этого выйдет какая-то польза.
Подъезжая к дому, я увидела, что Амелия и Октавия работают во дворе граблями. Это было восхитительно. Я ненавидела эту работу больше всего на свете, но если двор за осень раз или два не убрать, то «ковер» из сосновых игл будет просто ужасным. Я буду благодарить этих людей с утра до вечера. Припарковавшись позади дома, я вышла во двор.
— Ты складываешь их в мешок или сжигаешь? — отозвалась Амелия.
— Я сжигаю их, когда это разрешено, — сказала я. — Это так здорово, что вы подумали об этом.
Я не собиралась впадать в сентиментальность, но обнаружить, что твоя самая нелюбимая домашней работы сделана — действительно довольно приятно.
— А мне нужна физическая нагрузка, — сказала Октавия. — Вчера мы ездили в парк в Монро, так как мне хотелось прогуляться.
Мне казалось, что Амелия заботится об Октавии скорее как о своей бабушке, чем как об учителе.
— Трэй звонил? — спросила я.
— Конечно, — Амелия широко улыбнулась.
— Ты ему нравишься.
— Амелия, ты — просто роковая женщина, — засмеялась Октавия.
Моя соседка выглядела счастливой и сказала:
— Я думаю, он интересный парень.
— Немного старше, чем ты, — добавила я, чтобы она знала.
Амелия пожала плечами.
— Мне все равно. Я хочу пойти на свидание. Думаю, что Пэм и я скорее приятельницы, нежели нечто большее. Кроме того, с тех пор как я нашла выводок котят, я открыта для других парней.
— Ты действительно думаешь, что Боб сделал свой выбор? Может, это был просто инстинкт? — спросила я.
Именно в этот момент, обсуждаемый нами кот, блуждал по двору с любопытством поглядывая, почему мы все стоим во дворе, когда в доме есть превосходная кушетка и несколько кроватей.
Октавия прерывисто вздохнула.
— Вот, черт, — пробормотала она. Затем выпрямилась, протянула руки и произнесла: — Potestas mea te in formam veram tuam commutabit natura ips reaffirmet Incantationes praeviae deletae sunt.
Кот уставился на Октавию. Затем из кошачьего горла вырвался странный звук, который мне никогда прежде не приходилось слышать. Внезапно воздух вокруг животного стал плотным, туманным и искрящимся. Кот снова завопил. Амелия уставилась на животное с широко открытым ртом. Октавия выглядела подавленной и немного грустной.
Кот корчился на увядающей траве, и внезапно у него появилась человеческая нога.
— Господь всемогущий! — сказала я и хлопнула себя рукой по рту.
Затем у существа стало две ноги — две волосатых ноги, затем появился пенис, затем существо, не прекращая вопить, полностью превратилось в мужчину. Спустя две ужасные минуты на лужайке лежал ведьмак Боб Джессап, дрожа всем теперь уже человеческим телом. Спустя еще минуту он прекратил орать и только дергался. Не то, чтобы все стало хорошо, но барабанным перепонкам определенно было легче. Затем он оказался на ногах, прыгнул на Амелию и решительно попытался её задушить. Я схватила его за плечи, пытаясь оттолкнуть его от неё, а Октавия сказала:
— Ты ведь не хочешь, чтобы я снова применила к тебе магию, не так ли?
Угроза оказалось эффективной. Боб отпустил Амелию и, задыхаясь, стоял на холодном воздухе.
— Не могу поверить, что ты это со мной сделала! — сказал он. — Не могу поверить, что провел несколько последних месяцев как кот!
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я. — Слабости нет? Может, тебе нужно в дом? Тебе дать какую-нибудь одежду?
Он вопросительно посмотрел вниз. Осознав, что уже некоторое время стоит без одежды, он внезапно почти весь покраснел.
— Да, — сказал он натянуто. — Я хотел бы какую-нибудь одежду.
— Пойдем со мной, — сказала я.