То есть, если хотя бы на мгновение забыть о том, насколько у него ужасный характер и о том, на какие поступки Дар-Мортер вообще способен, при этом акцентировать внимание исключительно на внешности, оказывается, что она у него очень даже привлекательная. Родители явно постарались. Даже стало интересно, как они выглядят.
— Попроси так, чтобы я захотел это сделать, — Этьен вальяжно сидя на диване, положил ладони в карманы штанов и отвел взгляд, смотря на плазму, висящую на стене. Там показывали какой-то футбольный матч.
Моя бровь взметнулась вверх и я тут же подалась вперед.
— Это как? — спросила. — Рюкзак же мой. Ты обязан мне его вернуть.
— С каких пор я тебе хоть что-то обязан, одноклеточное? — Дар-Мортер медленно перевел на меня взгляд. Лучше бы он и дальше смотрел на плазму, так как стоило его мрачному взгляду коснуться меня, как мне тут же захотелось поежиться и вжаться в диван.
— Это нормальный поступок, нормального человека, — возмутилась.
Аааа… Я же забыла с кем разговариваю. Этьен не совсем нормальный человек. Или совсем ненормальный. Черт.
— Мне очень нужен мой рюкзак, — произнесла, стараясь добавить своему голосу дружелюбности. Даже через силу улыбнулась. — Там важные для меня конспекты и учебники.
— Докажи насколько. Проси, Бертье.
— Пожалуйста. Верни. Рюкзак.
— Нет.
Я шумно выдохнула, чувствуя, как у меня губы сами по себе поджались в тонкую линию. Вот же ублюдок.
— Он тебе же не нужен, — произнесла, прикусывая губу. — Ты его просто выбросишь.
— Да, выброшу.
Я настолько сильно нахмурилась, что даже лицо заболело. Что-то у меня уже начало закрадываться смутное сомнение в том, что в Этьене есть что-то хорошее.
Качнув головой, я попыталась прогнать эти мысли. Рано сдаваться.
— Я на тебя заявление в полицию напишу за кражу имущества, — я сжала ладони в кулаки и тут же задержала дыхание от того, как губы Дар-Мортера, после моих слов растянулись в ухмылке. Или, нет, это была не она, а что-то намного хуже.
— Еще своему отцу на меня пожалуйся. Расскажи папочке, что я тебя обижаю.
Меня передернуло от этих слов. Я вообще не была особо вспыльчивой, но стоило Дар-Мортеру упомянуть моего отца, как в груди все обожгло кислотой.
— Верни мой рюкзак, — сказала, сквозь стиснутые зубы. — Ты не имеешь права держать его у себя. Ты…
Я не договорила. Уловила то, что Дар-Мортер подался вперед, но совершенно не ожидала того, что он возьмет меня за запястье и резко дернет на себя. Так, что я потеряла равновесие и рухнула грудью на стол.
У меня горло сдавило и дыхание замерло, когда он свободной рукой оперся о стол, рядом с моей головой и немного наклонился. Надо мной будто бы огромная скала нависла.
— Бертье, ты намусорила своими вещами у меня в машине и должна за это извиниться, а не что-либо требовать у меня.
— Ты… Ты сам закинул меня в свой багажник, — произнесла на судорожном выдохе.
— Я тебя просил подходить ко мне?
— Отпусти, — я дернулась, попыталась приподняться, но добилась лишь более худшего положения. Практически адского. Того, что наши лица оказались в считанных сантиметрах друг от друга.
— Я задал тебе вопрос и жду ответа. Просил ли я тебя подходить ко мне? — Этьен первым немного отстранился. Так, словно настолько близкое присутствие ко мне для него было все равно, что стоять рядом с мусорным баком.
— Прекрати. Что ты вообще?..
— Отвечай, Бертье.
— Нет, не просил! — произнесла громко, сжимая пальцы и ногтями царапая стол.
— С хрена ли тогда ты плачешься, что я тебе что-то сделал? — Этьен отпустил мою руку и сел обратно на диван. Лениво положив одну руку на спинку, опять посмотрел на плазму. Словно, я перестала существовать и мое присутствия в этой комнате больше не было.
Я же быстро отошла к стене. Прижалась к ней спиной и сжала ладони в кулаки. Бросила взгляд в сторону двери, чувствуя пожирающую жажду немедленно уйти отсюда. Но, кое-как переборов это, я произнесла:
— Пожалуйста, отдай мне рюкзак. Мне он правда очень нужен и… — у меня сознание перекосило, но я через силу продолжила: — И я могу что-нибудь сделать для тебя, если ты мне его вернешь.
Этьен опять посмотрел на меня. В его взгляде я не могла разобрать ни одной эмоции, но почему-то мне стало не по себе.
— Если я чего-то захочу, ты и так это сделаешь.