Тогда у меня возникло первое ощущение, что что-то не так, из-за чего я повременила с этим соком. А выйдя в уборную, случайно подслушала разговор нескольких девчонок, которые и говорили, что Жан-Поль и еще несколько человек плюнули в мой стакан. Они договорились это сделать, как только узнали, что Астор придет не один, а со мной.
Те девчонки вообще многое говорили. Например, то, что Астору не стоит водиться с какой-то ущербной идиоткой. То, что волосы у меня, как солома. Одежда, как у бомжихи и портфель словно из прошлого века. Им на такой даже смотреть мерзко.
К счастью, я тогда не успела сделать ни одного глотка сока, а, вернувшись из уборной, забрала портфель, после чего сказала Астору, что мне уже нужно уходить. Хотелось как можно скорее покинуть кофейню.
В итоге, хоть я и отказывалась, Астор пошел провожать меня до дома. Наверное, видел, что со мной что-то не так и постоянно спрашивал, что случилось, а я так ничего и не рассказала. Мне не хотелось, чтобы он из-за меня ссорился со своими друзьями.
А сейчас я задавалась вопросом — может, Астор и так все знал?
Да. Возможно.
Но тогда я для себя взяла за правило как можно меньше оказываться в компании друзей Дега. А если не получалось избежать подобного — никогда и ничего не есть и не пить. Ведь тот случай был не единственным, когда мне плевали в напитки. Или еще какими-нибудь способами их портили. Подобное происходило почти постоянно.
Я не позволяла себе пить даже из стакана, который самостоятельно принесла из бара, но по каким-то причинам ненадолго без внимания оставила на столе.
И вот за годы у меня выработался нерушимый рефлекс — я никогда не пила то, что мне давали. Даже, если это была закрытая бутылка с водой. Мне все равно было не комфортно.
— Я могу принести ей что-нибудь безалкогольное, — сказал Девять, а я, отрывая взгляд от тетради, опять отрицательно качнула головой.
— Мне правда ничего не нужно. Спасибо, — я опять вернулась к переписыванию. Некоторое время занималась им, слыша, что Матиас и Девять обсуждали какую-то официантку. Этьен все так же с кем-то переписывался.
Немного погодя я опять оторвала взгляд от тетради и села поближе к Девять. Немного приподнялась и очень тихо спросила:
— Можно, пожалуйста, я у тебя кое-что спрошу?
— Да, валяй, — ответил парень. Он как раз курил и, выдыхая дым, повернул голову в другую сторону.
— А что в Дар-Мортере есть хорошего?
Возможно, это было не по правилам, но мне все равно. Как еще за четыре, вернее, уже за три дня, я должна была узнать Этьена настолько хорошо, чтобы выиграть спор?
Мой вопрос явно удивил Девять, но, особо не раздумывая, он ответил:
— Ничего.
У меня губы сами по себе поджались. Я явно ожидала другого. Но, хорошо, можно попробовать иначе.
— А что он любит? — задала еще один вопрос. Тоже очень тихо.
Девять свел брови на переносице. А затем указательным пальцем прикоснулся к моему лбу.
— Ты воспитанная, хорошая девочка. Нечего тебе такое знать. Спать будешь лучше.
Внезапно я ощутила, как меня что-то резко дернуло за кофту. Причем настолько сильно, что меня буквально подорвало с дивана, заставляя встать на ноги. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это Этьен меня за шиворот кофты потянул.
— Какого черта? — испуганно спросила, не понимая, как это он настолько быстро оказался настолько близко. Он услышал мой разговор с Девять? Понял, что я жульничала?
— Что-то ты тут засиделась, одноклеточное, — он взял мою тряпичную сумку, тетради, пиханул их мне в руки и потянул к двери.
— Куда ты ее тащишь? — Девять обернулся и локтем облокотился о спинку дивана.
— Туда, откуда ты ее взял, — Дар-Мортер выволок меня в коридор.
— Давай, я ее домой отвезу.
Этьен захлопнул дверь и потащил меня дальше.
— Да что с тобой такое? Что я сделала? Какого черта ты меня таскаешься? — я попыталась вырваться, но черта с два у меня получилось это сделать. А когда мы спустились на первый этаж, мне уже самой перехотелось отстраняться от Дар-Мортера. Он, конечно, еще то чудовище и ублюдок, но толпа и обстановка в клубе, пугала больше.
Из-за этого я даже притихла и пришла в себя лишь в тот момент, когда мы оказались на улице. Правда, прежде чем я среагировала, Дар-Мортер закинул меня на переднее, пассажирское сиденье свое машины.
— Что… Что… Что это было? — спросила, широко раскрывая глаза. Я ведь только что спокойно сидела и писала, а тут марафон по всему клубу. Дар-Мортер протащил меня по нему так, что у меня сердце чуть не остановилось.