— Я передумал, — срывающимся голосом произнёс мальчик, хватаясь за ограду. — Мне надо домой.
— А вот и нет. Я тут размышлял... ты прав, пацан. Мы с тобой команда. Ты будешь копать, я кушать, ты доедать. Из города в город, от кладбища к кладбищу. Надолго нигде не задержишься. Вдвоем оно сподручнее. Веселее.
Дима рванулся, прыгнул через ограду, приземлился на тропинку, ведущую к воротам, к свободе.
Владдух прыгнул сверху, накрыл его собой.
И укусил.
Могилу несчастной Валерии Лавровой они засыпали наспех: небо уже серело, предвещая обжигающий рассвет.
Дима чувствовал себя разбитым, опустошённым и... голодным. Ему было о чём подумать, например, о своём будущем, но все его мысли рано или поздно соскальзывали к одной вещи, лежащей в мешке Владдуха. Серая и скользкая, похожая на медузу фигня со сморщенным соском.
Еда.
Когда пришло время, Дима молча поплёлся за стариком, разглядывая по дороге свои следы. Он шёл вперёд. Отпечатки ног вели назад, к кладбищу.
Эта штука их всегда выдавала.
«Хотя бы в одном Стокер оказался прав, — сонно подумал Дима. — Мы действительно бессмертны».