Магия боли, вторая пытка. Сила.
Агония из глазницы начала быстро растекаться по всему организму, напитывая мышцы и придавая моему тощему, измождённому неделями и месяцами недоедания телу невозможную для него мощь.
Развернувшись на пятках, я резко выдернул ручку из глаза бугая, которую он никак не решался ухватить и, ощутив ещё одну волну боли, рванулся к Нилу.
Парень, несмотря на то, что в подобной ситуации оказался впервые, на удивление быстро пришёл в себя. Прижав к себе кейс с деньгами, он отскочил от попытавшихся схватить его ребят на входе и забился в угол кабинета, между стеной и книжным шкафом, выставив перед собой жёсткий кейс будто щит.
На него были готовы накинуться сразу трое, вот только из-за не слишком удобной позиции и раскаченных тел вышибал, одновременно атаковать Нила мог только один из них. Двое других, осознав это, видимо собирались просто подождать своей очереди на избиение беззащитного парня.
Вот только в следующую секунду им пришлось отвлечься на меня.
Несмотря на то, что я стал заметно сильнее, по сравнению с тренированными взрослыми мужиками мне ещё многого не хватало. К их сожалению, опыта у меня было на целую армию таких, как они.
Нырнув под слишком широкий замах дубинкой первого бугая, я, перехватив перьевую ручку обратным хватом, резким движением всадил её кончик прямо ему в пах.
Охнув от непередаваемых ощущений в пробитом насквозь члене, вышибала, разумеется напрочь позабыв про меня, схватился за область между ног и осел на пол. А ко мне потёк новый ручеёк боли, подпитавший тело дополнительной силой.
Со вторым телохранителем я уже действовал чуть медленнее и избирательнее. Чтобы стабилизировать два пульсирующих потока боли от уже выведенных из строя бугаев, нужна была боль, значительно более равномерная, пусть и не такая мощная.
А потому, уже примерно сравнявшись с ним по физическим данным, я пошёл по списку болевых точек. Тело у меня было совершенно не тренированным, так что, несмотря на заметно возросшую силу, атаковал я локтями, куда более жёсткими и острыми, чем слабые пальцы.
Седалищный нерв на передней поверхности левого бедра. Бугай, хотевший поймать меня в захват, охнув, припал на повреждённую ногу.
Предплюсневая кость на правой стопе. Припечатал её пяткой, чтобы он уж точно не смог нормально двигать ногами.
Правая почка. Крутанувшись на пятке на его ступне, выдавив из вышибалы очередной стон, я зашёл ему за спину и, обхватив левой рукой правую для большего эффекта, вонзил локоть ему чуть ниже рёбер.
Основание левого уха. Завершив разворот и встав ровно за ним, я разомкнув замок рук, со всей имевшейся силой ударил бугая слева по черепу, под мочкой уха, сложив при этом кулак таким образом, чтобы вперёд торчала костяшка среднего пальца. С имеющейся у меня сейчас силой этот приём из разряда шуточных и полумифических перешёл в категорию вполне действенных и опасных.
После стольких ударов подряд по самым уязвимым местам здоровяк уже не смог устоять на ногах и тяжело плюхнулся на колени, одной рукой держась за спину, а второй обхватив шею. В отличие от двух других, активно истекавших кровью, через минуту-две он должен был уже оклематься.
Вот только к тому моменту я уже собирался закончить. Правда, трудности мои на этом не закончились, скорее наоборот, только начались. Потому что наконец-то стал понятен источник знакомого запаха, который я ощутил, только войдя в кабинет.
За спиной ростовщика, уже, разумеется, успевшего вскочить со своего места, в воздухе вырисовалась перевёрнутая пентаграмма. А в её центре, будто бы насмехаясь над моём в этом бессилием, сформировался сравнительно небольшой, размером с человеческую голову, чёрно-алый провал адских врат.
Вообще, настоящие маги-демонологи, обучавшиеся этому искусству профессионально, должны были уметь вызывать врата меньше чем за секунду. Попадись мне такой маг, я с вероятностью в девяносто процентов уже был бы мёртв.
Вот только шанс на то, что частный ростовщик, обретающийся на самой окраине столицы, будет иметь полноценное образование демонолога, был минимален. К добру или к худу, подавляющая доля настоящих магов империи Барбатос либо сами были членами дворянских семей, либо были слугами и наёмниками таких аристократических кланов.
Тех, кто хотел призвать своего собственного демона, оставаясь не связанными с дворянством, было, конечно, тоже немало. Помешать их появлению было невероятно сложно, ведь техники открытия адских врат после великой войны до сих пор ходили по рукам и продолжали множиться.