Ближе к вечеру позвонил Геннадий Орлов.
– Здравствуйте, Иван Степанович. Что там насчет Юлика, ничего нового? Дай, думаю, позвоню, вдруг…
– Нет. Ничего, к сожалению. Но отсутствие плохих новостей, это уже хорошо, – вяло ответил Прохоров. – Согласны?
– Абсолютно, согласен. Что-то у вас голос какой-то безрадостный? Работа замучила?
– Да, есть немножко. Подвижек никаких. Начальство имеет регулярно и с удовольствием. – Признался следователь. Можно же и ему иногда поплакаться?
– Не хотите приехать? У меня еще коньяк есть. Тоже не плохой, – предложил агент. – Обещаю, про Чужих сегодня не рассказывать. Пьян был, прошу извинить.
Прохоров улыбнулся. А почему собственно нет?
– Я сегодня про своего Чужого расскажу, если не возражаете.
Орлов рассмеялся.
– Жду с нетерпением. Смотрю, они размножаются. Не пора Сигурни Уивер вызывать?
Сиггурни Уивер Прохорову нравилась, такую, как она, он бы и впрямь не отказался вызвать, должно же быть в жизни что-то приятное.
Глава 20. Снежная королева
27 апреля
Подкатив к Главному дворцу в небольшой крытой повозке, компания прошествовала, вслед за вооруженными стражниками через массивные ворота внутрь дворца. Первым к правительнице был допущен Великий Ученый Мудрец Маркиларис. Некоторое время спустя, почтительный слуга жестом пригласил остальных пройти на высочайшую аудиенцию.
В небольшом зале, на красивой резной скамье покрытой шелковым покрывалом и подушками, полулежала правительница. На полу, рядом с ней, свернулась клубком крупная зверюга, немного похожая на лису. При виде вошедших незнакомцев, она ощерила зубастую пасть и издала злобное шипение. Изящная рука правительницы успокоительно потрепала пушистую шерсть, и злобная тварь снова улеглась и прикрыла глаза, чутко поводя ушами при каждом звуке. Правительница, вероятно, в знак траура по недавно почившему супругу, с ног до головы была одета во все черное. Поверх черной накидки прикрывавшей волосы поблескивала тонкая золотая корона, без каких-либо камней или украшений. Просто гладкий золотой ободок с зубцами. Лицо правительницы можно было назвать красивым, но эту, почти идеальную красоту, портил недобрый, холодный, надменный взгляд. Губы плотно сжаты. Кожа бледная, почти белая. Снежная королева, из сказки, не иначе.
Чуть в стороне в деревянных креслах с высокими спинками, украшенными искусной резьбой, сидело несколько богато одетых мужчин, вероятно, особо приближенных, высокородных вельмож.
Не успели пришедшие на аудиенцию, склониться в почтительном поклоне, как один из придворных, черноглазый, довольно красивый мужчина с утонченными, хищными чертами лица, вскочил и, гневно сверкая темными глазами на гостей «чужестранцев», что-то закричал, яростно тыча рукой в их сторону.
– Это еще, что за уродец? – одними губами проговорил встревоженно Юлик. Дело пахло керосином, не успели войти, а уже, похоже, влипли в очередную неприятность. – Чего он там плетет? Он нас первый раз видит, а разоряется, аж пар из ушей валит.
Правительница сделала рукой знак нервному вельможе, и он умолк. Затем она обратилась к ученому.
– Правительница дала мне позволение выступать в роли переводчика, – сообщил он друзьям. – Этот господин, обвинил Вас в том, что вы повинны в исчезновении, а возможно и в смерти наместника Астарха.
– Чего? Охренел, что ли? – уставился на черноглазого Юлик. Ученый счел благоразумным перевести его восклицание как «Это неправда».
– Мой верный подданный, а также мой родственник по мужу, благородный Карфион, утверждает, что вы виновны в исчезновении наместника Астарха, брата моего покойного супруга, а возможно и в его смерти. Вы утверждаете, что это неправда. У вас есть доказательства вашей невиновности? У меня нет оснований не доверять благородному Карфиону, – надменно проговорила правительница. Взгляд зеленовато-серых глаз был холодный и равнодушный.
– Нет, госпожа. У нас нет доказательств. Но никто из нас ни разу в жизни даже не видел наместника Астарха и его имя мы впервые услышали только вчера от нашего друга Великого Ученого Мудрого Маркилариса. – Сделав шаг вперед, и поклонившись, сказал бизнесмен. – Мы не имеем никакого отношения к случившемуся с наместником. Мы сами, оказавшись на ваших землях, уже несколько раз едва не стали жертвами.