– Всем добрый вечер. Я удостоен сомнительной чести стать ведущим этого вечера.
Помолчав, он посмотрел на море лиц, выжидающе уставившихся на него, как подсолнухи, тянущиеся к солнцу.
– Сомнительной для вас, потому что я не знаю, что делаю, но это честь для меня – отдать дань памяти великому человеку. – Он откинул со лба желтые волосы и облизнул губы. – Но я никогда толком не знаю, что делаю, так что сегодняшний вечер не исключение. Но если серьезно, друзья…
Люди вокруг засмеялись. Дин поднял брови, но ничего не сказал. Эд продолжил, его лицо казалось даже бледнее обычного на фоне яркого задника.
– А теперь я открою этот вечер, представив вам очень близкого друга и коллегу Джека – гиганта индустрии, не только потому, что он высок ростом, но и потому, что свершения этого человека даже выше его самого, затмевают собой все, за исключением его жены, которая предпочитает прямой свет. Она – одна из немногих женщин, которые становятся от этого лишь привлекательнее. Хотя ты в этом не нуждаешься, Рената. Рената Энгельсон. Разве можно быть еще прекраснее, леди и джентльмены? И зачем ты растрачиваешь себя на Карла? Ведь у этого человека не хватает на тебя времени между написанием сценариев и съемками. Не хочу хвастать, но я работаю не слишком много, а значит, смогу уделять тебе больше внимания, чем Карл. Ну же, соглашайся! Зачем тратить время на простого оскароносного сценариста и режиссера, когда ты можешь заполучить стареющего актера-альбиноса с электромобилем и пустыми карманами? Трагедия в том, что, по слухам, этот парень играет в своем последнем эпосе! В чем дело, Карл? Ты не смог дозвониться до моего агента?
Собравшиеся радостно засмеялись, а нахмурившаяся Сьюзан снова наклонилась к Дину.
– Прошу прощения, они собираются перечислять все регалии всех присутствующих на похоронах?
Дин облокотился на подлокотники, сложил руки перед собой и прошептал, прикрывая пальцами рот:
– Не знаю, но в такой ситуации меня эти чествования очень успокаивают.
Сьюзан покачала головой и откинулась на спинку, пытаясь заставить себя слушать, но сюрреалистический абсурд происходящего потряс ее Карл Вебер принялся рассказывать невероятна длинную историю про Джека и рыбную ловлю на муху. Сьюзан ерзала на сиденье, мечтая о диетической коле. Ей было сложно представить, что у Джека хватало терпения на то, чтобы удить рыбу на муху. Тихое сидение на берегу с удочкой как-то не сочеталось с неумеренным употреблением наркотиков. Хотя, может, пока она спала под воздействием перкодана,[10] уже создали наркотики, помогающие развлекаться на природе. Сьюзан понравилась эта мысль. «Специально для рыболовов» – гласит этикетка на бутылочке со снадобьем. Эта мысль поддерживала ее на протяжении пятнадцатиминутного рыболовецкого монолога Карла.
– Он украл весь мой лучший материал, – пробормотал Дин через десять тысяч жизней, которые прошли перед ней. Сьюзан съехала вниз в кресле и прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться вслух.
Не то чтобы он сказал что-то очень забавное – забавной была сама Сьюзан, изображающая застенчивую хихикающую девочку-подростка, повизгивающую и хлопающую ресницами, а все потому, что она не слишком-то умела кокетничать.
– Ты тоже увлекаешься рыбной ловлей?
Дин серьезно кивнул, ухмыльнулся под скрещенными руками.
– Это крутое дерьмо, подруга, послушай только.
На сцене Карл продолжал монотонно бубнить.
– Великая река простиралась вокруг… и, как мы знаем, Джек любил эту реку. Солнечный свет на волнах, часы идут, как процессия муравьев, вознося нас к чистой первозданной природе, туда, где он мог быть просто человеком, удящим рыбу. Рыбак среди рыбаков. Человек среди людей.
– Послушай, я сам собирался загнуть про муравьев, этот парень мне ничего не оставил, – Дин поймал ее лукавый взгляд.
– Мы сидели там, и Джек вылавливал одну рыбу за другой, в то время как мне досталась дырка от бублика, и тут я вдруг заметил, что он проделывает…
Сьюзан снова пришлось прикрыть рот. Она чувствовала себя восьмиклассницей, изо всех сил старающейся не рассмеяться на школьном собрании.
– Это из-за меня или ты считаешь похороны чем-то вроде афродизиака?
– Не афродизиак, а англодизиак, – резко поправила она. – Мы ведь белые, не забывай.
Теперь она его точно заполучила, наверняка заполучила. Он кивнул и одарил ее широчайшей ухмылкой. Вот тогда Сьюзан это и поняла. Она еще не забыла, как флиртовать с привлекательными мужчинами. А Дин был сертифицированный, подлинный, хорошо себя зарекомендовавший мужик, никто не мог этого отрицать. Он получил ее сигналы, ее передатчик еще не заржавел.