– Ладно, не вздыхай так тяжко. Вот что мы сделаем: я себе налью на размер души, а остальное ты будешь есть прямо из котелка. Не то чтобы я гостя ждал к себе на трапезу, но не поставишь же на огонь пустой котелок – не вкусно выйдет, да и что-нибудь подгорит обязательно – вот и приходится готовить с большим запасом. Зимой-то можно мясо вынуть и в дорогу взять, а когда теплынь, как сегодня, далеко без сохранных заклятий не провезешь, непременно протухнет… Но я предпочитаю свежее есть, от заклятий мне всегда привкус чудится… Короче говоря, не доешь – выльем, ибо котелок у меня вон какой объемистый, оставим птерчикам с мизгарями, хотя, если верить твоему облику, местные птерчики лягут спать голодными… Ложка-то хоть есть?
Ложка у Хвака была: он ее украл еще в прошлом месяце, прямо из под руки у зазевавшейся трактирщицы… Он бы купил себе ложку, все по-честному, потому как осознал все удобства владения этим важным предметом, но денег постоянно не хватало на покупки, только на еду: последний полумедяк отдал той же трактирщице за ковригу хлеба, кружку вина и пару вяленых ящерок…
– Есть у меня! – Хваковы пальцы ловко нырнули за голенище и добыли оттуда деревянную ложку.
– Молодец, пока отложи ее в сторону. Вот тряпка, держи котелок, твердо держи, и наклоняй как я скажу, пока я себе начерпывать буду… Боюсь, перцу пересыпал… Любишь перец?
Хвак пожал плечами из неудобного положения, а сам коротко задумался.
– Д-да. Пожалуй, люблю.
– Тогда тебе повезло. А то у меня есть один такой… странный… приятель, не приятель… Перца в мясе и в похлебке не любит, а перченые церапки чуть ли не ведрами поглощает… закусывает ими всякое пойло разной степени крепости… Пьешь вино?
Хвак сглотнул нерешительно и подтвердил кивком.
– Тогда в этом у тебя промах. Я нынче ничего крепче колодезной воды не употребляю… Всё! Остальное твое, забирай. А ведь я тоже проголодался, оказывается! Погоди, хлеб достану. Его немного, но поделим по-братски имеющееся. Боги, да благословят нашу прескромную трапезу!
Хвак, по примеру своего сотрапезника, отстегнул пояс с секирою, и, Снегу же в подражание, положил рядом, чтобы оружие, даже из положения сидя, можно было рукою достать. Зачем? Этим вопросом Хвак не задавался: как умный человек поступает, так и ты вслед за ним. Правда, Снег, сидя на плоском валуне, попону вниз подстелил, а у Хвака ничего такого с собой не было, но не беда – седалище у Хвака большое, мясистое, замерзнуть не успеет…
Ах, какая похлебка досталась Хваку! Наверное, такую императорам по большим праздникам подают! Во-первых, ее много: Снег начерпал себе из котелка едва ли… половину от половины… может, и меньше… И мяса кусок он вывернул себе небольшой, да еще и без жира… Стыдно было Хваку в чужую миску заглядывать, уж он и взор пытался в сторону отвести, да… когда все перед самым носом – и не хочешь, а увидишь… И вот остался в руках у Хвака почти нетронутый котелок с похлебкой, а похлебка густейшая, вся в корешках и травах, а среди корешков-то и трав – мясо! Да не простое трактирное, не ящерных кабанов, а молочное! Звери ведь – они разные: рыбы и птеры – это одно, а змеи другое, а ящеры, домашние и дикие – третье. А есть еще такие животные, которые, подобно людям, живых детенышей рожают и собственным молоком из сосцов их вскармливают. Вот мясо этих животных самое вкусное на свете! А похлебка-то жирная! Потому что мясо с жирком… да еще на косточке! Вон кость какая, мозговая! Хвак аж заурчал, мосол увидев – очень уж полюбил их обгладывать…
– Э, э, дорогой мой Хвак. Ты тово… котелок не сгрызи. И не спеши, ибо не пристало мужчине и воину торопиться за обеденным столом или в постели. Жевать можешь много и даже громко, но делай сие с достоинством. И постарайся не брызгать слюною в мою сторону.
– Угу. – Хвак с благодарностью кивнул своему благодетелю и сбавил напор священной ярости пожирателя похлебки.
Где этот Снег увидел ярость и почему священную? Наоборот, все хорошо и правильно! Оказывается, странный народ эти судари, говорят непонятно, почти как жрецы. Но в радостях жизни разбираются, едят вкусно.
Уж – да, уж это был сытный обед! Даже Хвак вспотел от макушки по задницу включительно, пока добрался до самого дна скребущей ложкой… Перцу было не так уж и много… в самый раз… Все, нет похлебки, закончилась… У-ух… Но есть еще мозговой мосол!..
Снег ел не спеша, однако справился со своим обедом гораздо быстрее Хвака и теперь, глядя куда-то сквозь облака, добродушно внимал хрусту разгрызаемой кости…