— Так, значит, меня он смастерил на совесть? — отшучивался Малыш, чтобы как-нибудь замять комплимент.
Теперь путь лежал через озеро Ле-Барж. Течения здесь почти не было, и, если не дул попутный ветер, сорок верст приходилось итти на веслах. Но пора попутных ветров миновала, и ледяной шторм с севера бил путешественникам прямо в лицо. Поднялось сильное волнение, было почти невозможно грести. К довершению всего пошел снег. Весла, погруженные в воду, покрывались слоем льда, и одному из гребцов приходилось обрубать лед топором.
Вынужденные взяться за весла, Спраг и Стайн делали вид, будто гребут. Кит хорошо знал, что значит налегать на весла всерьез, и он отлично видел, что хозяева не прилагают к гребле ни малейшего усилия и только окунают весла в воду.
Через три часа Спраг бросил весло на дно лодки и заявил, что они должны вернуться в устье реки на ночлег. Стайн поддержал его, и, таким образом, все труды пошли насмарку. На второй и третий день повторились те же бесплодные попытки. В устье реки собралась целая флотилия, лодок в двести. Каждый день с порогов прибывало сорок-пятьдесят новых лодок, и только двум или трем из них удавалось добраться до северо-западного берега, не возвращаясь к устью. Кое-где озеро стало затягиваться льдом. Озеро должно было замерзнуть в самые ближайшие дни.
— Не будь они такие слизняки, мы легко перемахнули бы на тот берег, — сказал Кит Малышу вечером третьего дня, когда они сушили у огня промокшие насквозь мокассины.
— Сегодня уже были бы там, если бы они не повернули обратно. Стоило поработать еще какой-нибудь час, и мы добрались бы до западного берега. Наши хозяева — прямо младенцы в лесу.
— Правильно, — согласился Малыш; он повертывал мокассин над огнем и соображал что-то. — Послушай, Хват. До Даусона осталось около сотни миль. Если мы не желаем примерзнуть к озеру, нужно предпринять что-нибудь.
Кит взглянул на товарища и ничего не ответил.
— Связались мы с этими младенцами! — продолжал Малыш. — Сорить деньгами да отдавать дурацкие приказания они умеют, а как дойдет до дела, так они и вправду младенцы. Если мы хотим в этом году попасть в Даусон, мы должны сами распоряжаться!
Они переглянулись.
— Идет! — сказал Кит и пожал своему другу руку.
Утром, еще задолго до света, Малыш поднял громкий крик.
— Вставайте! — орал он. — Пошевеливайтесь, эй вы там, сони! Получайте свой кофе. Дуйте его поживее! Мы отправляемся!
Ворча и жалуясь, Спраг и Стайн поднялись с постели на два часа раньше обычного. Буря не стихала; лица путников скоро обледенели, а весла стали тяжелыми от льда. Четыре часа боролись они с ветром — один правил, другой обрубал лед, двое были на веслах. Они поочереди менялись местами. Северо-западный берег мало-помалу приближался. Ветер все крепчал, и, наконец, Спраг не выдержал — бросил весла и отказался грести. Малыш взялся за весла, хотя его очередь грести еще не наступила.
— Обрубайте лед, — сказал он Спрагу, протягивая ему топор.
— Что толку, — захныкал Спраг. — Нам все равно не доехать. Придется повернуть назад!
— Вперед! — закричал Малыш. — Обрубайте лед! Когда отдохнете, вы смените меня на веслах.
Наконец, ценою невероятных усилий они достигли берега и увидели одни только скалы да груды камней, о которые хлестал прибой; причаливать было некуда.
— Говорил я вам! — захныкал Спраг.
— И не пикнули даже! — ответил Малыш.
— Едем обратно!
Кит и Малыш промолчали. Кит повел лодку против ветра, огибая негостеприимный берег.
Каждый взмах весел двигал лодку всего лишь на фут вперед, а бывало и так, что два-три взмаха только-только удерживали лодку на месте. Кит старался ободрить упавших духом хозяев. Он говорил им, что лодки, которым удалось добраться до этого берега, никогда не возвращались. Он уверял, что наверное где-нибудь неподалеку прибывшие раньше нашли себе удобную пристань. Но прошел час, они все еще бились у берега; через час — еще!
— Если бы вы, милые мои, всю ту силу, которой набрались, попивая кофе в постели, вложили в греблю, мы были бы уже давно на берегу, — подбодрял хозяев Малыш. — А то вы только вид делаете, что гребете.
Спраг бросил весло.
— Не могу больше! — со слезами в голосе сказал он.
— Мы тоже не можем! — крикнул Кит, чувствуя, что готов расплакаться или убить кого-нибудь. — Но мы все-таки едем дальше!
— Мы возвращаемся. Поверните руль.
— Малыш, если он не может грести, возьми у него весла и греби! — приказал Кит.
— Ладно, — отозвался Малыш. — А он пусть обрубает лед.