Когда товарищи сошли с горы и были уже почти в самом городе, — в окнах запрыгали огни, захлопали двери домов, и сзади донесся скрип мокассинов по утоптанному снегу.
Малыш опять не выдержал:
— Чорт возьми, сколько тут этих факельщиков!
На тропе стоял человек и повторял тихим встревоженным голосом:
— Скорее, Чарли! Шевелись, Чарли!
— Заметил тюк у него за спиною? Наверное, кладбище не близко, если факельщики берут с собой одеяла.
Когда они вышли на главную улицу порода, за ними уже шли вереницей человек сто, и пока они при обманчивом свете звезд с трудом разыскивали узенькую тропинку, ведущую к реке, сзади собиралось все больше и больше народа. Малыш поскользнулся и с высоты тридцати футов скатился в мягкий снег. Хват последовал за ним и упал на Малыша, который только что встал на ноги.
— Я первый нашел этот участок! — бурчал Малыш, снимая рукавицы и вытряхивая из них снег.
Через минуту сверху на Кита и Малыша посыпалась вся ватага людей, которые шли сзади, и им пришлось выкарабкиваться из-под этой лавины. Когда замерзала река, здесь образовался затор, и стоящие дыбом льдины в беспорядке торчали из-под снега. Кит несколько раз падал в снег и жестоко ушибался об острые углы льдин, в конце концов, он вытащил из мешка свечу. Люди, шедшие сзади, приветствовали неожиданный свет шумными возгласами одобрения. В морозном безветренном воздухе свеча горела ярко, и Кит зашагал быстрей.
— Верно, идут за золотом, — говорил Малыш. — А может быть, все они лунатики.
— Во всяком случае, мы во главе процессии! — сказал Хват.
— Неизвестно! Видишь, огни впереди? Что же это по-твоему, светлячки? Может быть, и эти, что идут по тропинке, тоже светлячки? Уверяю тебя, впереди такая же процессия, а может быть, и не одна.
До западного берега Юкона была целая миля, и на всем этом расстоянии извилистая тропа мерцала огнями. Позади них, на обрыве, с которого они только что спустились, горело еще больше свечей.
— Нет, это не процессия, это исход евреев из Египта. Впереди, должно быть, не меньше тысячи человек и сзади не меньше тысячи. Послушай, что скажет тебе твой дядюшка. Идем-ка домой и ляжем спать! Это будет самое лучшее. И зачем только нас понесло! Я уж чую, что толку не будет.
— Заткни глотку! — сердито ответил Хват. — Тебе вредно говорить на морозе!
— Гм! Ноги у меня, правда, короткие, зато двигаются сами собою, и потому я не устаю. Бьюсь об заклад, что я перегоню любого из здешних ходоков…
Кит знал, что Малыш не хвастает, он давно убедился в том, что его друг великолепный ходок.
— Я нарочно иду медленно, чтобы ты не отставал от меня, — поддразнивал Кит.
— Вот потому-то я и наступаю тебе на пятки; если не можешь итти быстрее — пусти меня вперед.
Кит пошел быстрее и скоро нагнал группу золотоискателей.
— Пошевеливайся! — торопил Малыш. — Обгони этих непогребенных покойников. Мы не на похоронах.
Поравнявшись с золотоискателями, Кит насчитал восьмерых мужчин и двух женщин, а вскоре они обогнали и вторую группу — человек в двадцать. В нескольких футах от западного берега дорога сворачивала к югу, и бугристый лед сменился ровным. Но он был покрыт рыхлым слоем снега, в несколько футов толщины. Узкая санная колея не шире двух футов лентой извивалась перед путниками. Стоило хоть немного шагнуть в сторону, чтобы провалиться по колено. Те, которых они обгоняли, неохотно пропускали их вперед, и Малышу с Китом часто приходилось сворачивать в сугроб и прокладывать себе путь через глубокий снег.
Малыш был угрюм и неукротимо зол. Когда он Расталкивал золотоискателей, они ругали его, и он платил им той же монетой.
— Куда ты так торопишься? — сердито спросил один.
— Туда же, куда и ты! — ответил Малыш. — Вчера с Индейской Реки двинулась целая куча народу. Все участки расхватали.
— Если так, то тебе некуда торопиться!
— Кому? Мне? Да ведь я не за золотом! Я здешний чиновник. Иду по служебному делу. Собираюсь произвести перепись населения на Сквау-Крик.
— Эй ты, малютка! Куда торопишься? — окликнул Малыша другой. — Неужели ты и вправду надеешься сделать заявку?
— Я? — ответил Малыш. — Да я-то и открыл золотую жилу на Сквау-Крик. Теперь иду приглядеть, чтобы никто из «чечако» не отнял у меня моих заявок.
В среднем золотоискатели проходили по три с половиною мили в час. Хват и Малыш делали четыре с половиной, а иногда и больше.
— Я решил оставить тебя без задних ног, — сказал Кит в шутку.
— Ну, это ты врешь! — отозвался Малыш. — Я и без ног могу так зашагать, что у твоих мокассинов через час отлетят подметки. Хотя торопиться некуда. Я все высчитал в уме. В каждой заявке футов пятьсот. Допустим, на каждую милю по десяти заявок. Впереди шагает не меньше тысячи человек, а вся речка не длиннее ста миль. Вот и считай сколько народа останется с носом, а в том числе и мы.