— У доктора, — ответил Малыш, потрясая бутылкой. — Сэлли нездорова. Вчера вечером во время кормежки я заметил, что у нее вся морда облезла. Доктор сказал…
— Это не важно, — нетерпеливо перебил его Кит. — Я хочу…
— Да ты в своем ли уме? — с негодующим изумлением спросил Малыш. — Чтобы Сэлли ходила облезлая в такой холодище!
— Сэлли подождет. Слушай.
— Она не может ждать. Нельзя обращаться жестоко с животными. Она замерзнет. Что ты горячку порешь?
— Я тебе все расскажу, Малыш. Но окажи мне одну услугу.
— С удовольствием, — галантно сказал Малыш, немедленно успокаиваясь. — В чем дело? Наплевать на нее. Я к твоим услугам.
— Я хочу, чтобы ты купил для меня яиц…
— Могу купить не только яйца, но и одеколон и рисовую пудру, если тебе так этого хочется. А бедная Сэлли пусть облезнет совсем. Так, что ли? Слушай, Кит, если хочешь жить на широкую ногу, то сам покупай себе яйца.
— Я и собираюсь сам покупать, но я хочу, чтобы ты мне помог. Слушай, Малыш. Беги к Славовичу и скупи у него все яйца по три доллара за штуку.
— По три доллара! — простонал Малыш. — Да мне еще вчера говорили, что у него семьсот штук яиц! Две тысячи долларов за такую дрянь? Беги скорее к доктору, Кит. Он тебе поможет. И возьмет всего унцию песку за рецепт. Прощай.
Но Кит схватил своею друга за плечо.
— Кит, для тебя готов на все, — серьезно сказал Малыш. — Бели бы тебе прострелили голову и переломили обе руки, я бы не отходил от твоей постели и утирал бы тебе нос. Но будь я проклят, если я соглашусь истратить две тысячи сто долларов на какие-то яйца.
— Ты истратишь не свои, а мои доллары, Малыш. Я задумал большое дело. Я скуплю все яйца в Даусоне, на Клондайке, по всему Юкону. Ты должен только помочь мне. У меня нет времени рассказывать тебе подробности. Я расскажу все после и приму тебя в дело на половинных началах. Теперь нужно только достать яиц. Беги к Славовичу и покупай все, что у него есть.
— Да что же я скажу ему? Он ведь знает, что я не могу их все съесть.
— Ничего не говори. За тебя будут говорить деньги. Он продает их вареными по два доллара за штуку. Предложи ему по три за сырые. Если он станет удивляться, скажи ему, что ты хочешь высиживать цыплят. Мне нужны яйца. Обыщи весь Даусон и купи все, что найдешь. Ну, беги. Не забудь, что у женщины, которая шьет мокассины, тоже есть несколько дюжин.
— Хорошо, Кит. Но, кажется, больше всего яиц У Славовича.
— Ну, беги. А вечером я тебе расскажу остальное.
Но Малыш потряс бутылкой.
— Ну, нет. Я раньше схожу к доктору насчет Сэлли. Яйца могут подождать. Если их до сих пор еще не съели, то не съедят же, пока я буду лечить бедную собаку, столько раз спасавшую нас от смерти.
Никогда еще ни один товар не скупался с такой быстротой. Через три дня все, яйца в Даусоне, кроме каких-нибудь трех-четырех дюжин, были в руках Кита и Малыша. Кит оказался сговорчивым покупателем. Он признался, что заплатил одному старику в Клондайк-Сити по пяти долларов за каждое из семидесяти двух яиц. Зато Малыш, скупивший почти все яйца, торговался безустали. Он дал только по два доллара за штуку той женщине, что шила мокассины, и гордился, что заключил выгодную сделку со Славовичем, купив у него семьсот пятнадцать яиц по два с половиной доллара. С другой стороны, он возмущался, что какой-то несчастный ресторанчик, торгующий напротив Славовича, посмел содрать с него за сто тридцать четыре яйца по два доллара семьдесят пять центов.
Те несколько дюжин, которые им еще не удалось приобрести, находились в руках двух владельцев. Одним из них была индианка, жившая на пригорке за госпиталем. С ней вел переговоры Малыш.
— Я сегодня же схожу к ней — объявил он на следующее утро. — Вымой посуду, Кит. Я мигом вернусь, если только она не заговорит меня до смерти. Я люблю иметь дело с мужчинами. Эти проклятые бабы ужасно долго торгуются.
Вернувшись под вечер домой, Кит застал Малыша, с подозрительным равнодушием натирающего какой-то мазью хвост Сэлли.
— Как дела? — беспечно спросил Малыш.
— А как твоя индианка?
Малыш торжествующе кивнул головой в сторону ведра с яйцами.
— По семь долларов за штуку, — произнес он.
— Я подконец стал предлагать по десять, — сказал Кит, — и тогда он мне признался, что яйца уже проданы. Плохо дело, Малыш. Кто-то еще начал скупать яйца. Эти двадцать восемь яиц наделают нам неприятностей. Для полного успеха надо скупить все яйца, до одного.
Он взглянул на своего товарища. С Малышом произошла странная перемена — он с трудом сдерживал волнение. Отложив банку с мазью, он старательно вытер руки о шерсть Сэлли, встал, пошел в угол, посмотрел на термометр и тогда только подошел к Киту. И заговорил тихо и необычайно вежливо.