До самой полуночи Кит жег большой костер, чтобы помочь Малышу найти дорогу. А на рассвете запряг собак и отправился на розыски. В узком ущелье его вожак-пес насторожил уши и залаял. Через минуту Кит наткнулся на шестерых индейцев, шедших ему навстречу. Собак у них не было, и все припасы они тащили в перекинутых через плечи легких мешках. Кит с удивлением разглядывал их. Было очевидно, что они накали именно его. Говорили они на совершенно непонятном ему индейском наречии. Их нельзя было назвать белыми индейцами, но они были гораздо выше и крепче представителей любого племени, населяющего бассейн Юкона. Пятеро из них тащили старинные длинноствольные мушкеты, а ушестого был винчестер, в котором Кит сразу узнал собственность Малыша.
Не теряя времени, они взяли его в плен. Безоружный Кит, не мог защищаться. Весь находившийся в санях груз был распределен между Победителями, а Кита заставили нести спальные мешки. Собак распрягли, и на протесты Кита один из индейцев знаками объяснил, что предстоящий путь слишком труден для езды на санях. Кит подчинился неизбежному, зарыл сани в снег у ручья и поплелся за своими поработителями. Они шли на север, к соснам, которые Кит видел накануне.
Первую ночь они провели в лагере, очевидно, разбитом еще несколько дней назад. Здесь была припрятана сушеная лососина и что-то вроде пеммикана. Все это индейцы захватили с собой. Дальше они шли по многочисленным лыжным следам. И Кит заключил, что это следы индейцев, поймавших Малыша. К вечеру он заметил след, оставленный лыжами Малыша, которые были уже других. Как он ни пытался объясниться с индейцами знаками, они ничего не отвечали, а только показывали на север.
И в следующие дни индейцы, вместо ответа, все так же показывали на север. И все так же на север вела тропа, извиваясь среди хаоса зубчатых гор.
В горах снегу было больше, чём в долине, и итти много труднее. Конвоиры Кита, все молодые люди, шли легко и быстро. И он втайне гордился, что с такой легкостью поспевает за ними.
На шестой день они оставили за собой главный Перевал. Хотя он был невысок по сравнению с окружавшими его вершинами, им ни за что не удалось бы перебраться через него с нагруженными санями — так он был труден для перехода. Еще через пять дней, мало-помалу спускаясь, они вышли, наконец, на открытую холмистую равнину, которую десять лет назад видел Ла-Пэрль. Кит узнал ее с первого взгляда, в холодный ветреный день, когда термометр показывал сорок градусов ниже нуля, и воздух был так прозрачен, что Киту можно было видеть на сотни миль вокруг. Всюду, куда бы он ни кинул взор, простиралась волнистая открытая страна. Вдали на востоке Скалистые горы попрежнему подымали свои зубчатые, покрытые снегом вершины. На юг и на запад тянулись только что пройденные ими хребты. И в этом горном кармане лежала страна, о которой рассказывал Лэ-Пэрль — сейчас покрытая снегом, а летом зарастающая цветами и богатая дичью.
К полудню, по широкой горной речке, пройдя мимо занесенных метелями осин, ив и сосен, они наткнулись на остатки большого, недавно покинутого лагеря. Кит насчитал пять-шесть потухший костров и понял, что племя состоит из нескольких тысяч человек. Дальше дорога была так хорошо утоптана, что Кит и его спутники сняли лыжи и продолжали путь в одних мокассинах. Попадавшиеся на каждом шагу следы волков и рысей указывали на обилие дичи в этой стране. Как-то раз один из индейцев восторженно вскрикнул и указал на валявшиеся в снегу черепа и кости карибу. Кит понял, что в прошлом году здесь вволю потешились охотники.
Наступили долгие сумерки, но индейцы не останавливались. Они упорно шли вперед среди сгущавшейся мглы, смягченной мерцанием огромный звезд сквозь зеленоватый полог трепещущего северного сияния. Собаки первые услышали шум лагеря, насторожили уши и радостно завыли. Но мало-помалу и люди стали различать шум, доносившийся издали. Это не был тот приветливые гостеприимный шум большого лагеря, к котором Кит так привык за время своих скитаний, нет, там был дикий пронзительный гул, резкий и нестрой ный. Кит вынул из своих часов стекло и нащупал пальцами стрелки — было одиннадцать вечера. Его спутники ускоряли шаг. Несмотря на изнурительный двенадцатичасовой переход, они почти бежали. Пройдя темную сосновую рощу, они внезапно вступили в полосу яркого света от множества костров, и шум сразу усилился. Перед ними лежал большой лагерь.