Когда дома разом закончилась картошка, сахар и зубная паста, Дина решила, что пора брать дела в свои руки. Ни бабушек с дедушками, ни других родственников у них в Кинешме не было. Помочь деньгами никто не мог. Поэтому для начала Дина растормошила маму и заставила отнести в ломбард часть украшений. Просто чтобы не протянуть ноги ближайшие пару месяцев. Затем, походив по интернет-форумам, нашла работу, для которой не требовалось особого опыта. Речь шла об администраторе салона красоты. Дина рассудила, что для такой должности всего-то и нужно, что приятная внешность, грамотная речь и аккуратность. У мамы по всем этим пунктам проблем не было, поэтому Дина, собравшись с духом, отправилась на штурм возможных работодателей.
Надежда забрезжила только в восьмом по счету заведении, самом дальнем от дома. Там Дину встретила крупная дама с копной африканских кудряшек. Она была хозяйкой салона, в котором сама же работала мастером по волосам. Выслушав историю свалившейся как снег на голову девчонки, женщина неожиданно заявила:
– Если твоя мама хотя бы в половину такая же хорошенькая и смышленая, как ты, я готова с ней поболтать. Вообще-то хотела взять администратором свою знакомую, но раз такое дело… Короче, веди родительницу. Будем посмотреть.
«Посмотреть» прошло вполне успешно – мама хозяйку салона устроила, и та даже предложила ей дополнительные деньги за ежедневную уборку, по утрам и вечерам. Теперь по крайней мере не нужно было беспокоиться, на что покупать еду и одежду. Пришло время выдохнуть. Вот только мамина сонливость так никуда и не делась. На работе она была бодрой – мило щебетала с клиентками, вовремя заказывала одноразовые тапочки с полотенцами – а дома снова забиралась в раковину. Ложилась на диван и запускала на ноутбуке очередной сериал. Не жила, а тянула время между сменами в салоне красоты. Шарик так и не наполнился воздухом, она продолжала тосковать по отцу.
Глядя на нее Дина поклялась себе и Янке – никогда, никогда она не будет зависеть от мужчины. Ни финансово, ни эмоционально. Сама станет справляться со всеми неурядицами. Сама получит образование. Сама заработает на жизнь. Жилье тоже сама купит. А не купит, так останется с мамой. Подумаешь! Не в замужестве счастье!
– Входи, не трусь, – сказал у нее за спиной незнакомец, когда Дина замешкалась на пороге его квартиры, – Твоя комната слева, ванная справа.
У Дины нехорошо засосало под ребрами. Черт ее дернул согласиться. Решит изнасиловать – никто ему не помешает. Дом навороченный, стены, небось, со звукоизоляцией, можно хоть обораться – соседи не услышат. А в полицию потом побежишь – скажет, сама в гости пришла, по собственной воле.
Она поспешно обернулась, чтобы не оставаться спиной к возможному насильнику, и только тут смогла его разглядеть. Высокий, поджарый, в светло-голубой рубашке и костюмных брюках. Лицо скорее привлекательное, чем нет. Дина давно заметила, что не понимает, какие мужчины считаются красивыми, а какие – уродцами. Она всех делила на притягательных и отталкивающих. Этот находился где-то по середине. Глаза выразительные, но взгляд тяжелый. Нос чуть кривоват – видимо, последствие драки. Губы иронично изогнуты. Брови темные, волосы при этом светлые, коротко стриженные. На щеках щетина. Похоже, просто отросшая к вечеру, а не специально оставленная для усиления мужественности. С мужественностью у незнакомца и без щетины все было в порядке.
Хозяин квартиры тоже ее разглядывал. Но не так, как это обычно делали парни на улице или немолодые дядьки в транспорте и магазинах. Он смотрел на нежданную гостью, как на невиданную зверушку или экзотическое насекомое. В смысле, без намека на мужской интерес. Этот факт слегка успокоил Дину. Она позволила себе оторвать взгляд от мужчины и оглядеться.
Прихожая квартиры напоминала дорогой отель. Очень давно, в той жизни, где отец еще не сбежал из семьи, а мама не страдала депрессиями, они все вчетвером останавливались в таких отелях, когда ездили в Турцию или Египт. Там тоже были светлые стены с абстрактными картинами и утопленные в потолок светильники. Вот только, пожалуй, черно-белых портретов выходящих из воды женщин не попадалось.
Дина никак не могла перестать разглядывать фотографию. Изображенная на ней женщина выглядела одновременно роскошно и вульгарно. И дело было не в пышных формах, обтянутых мокрым купальником. Ощущение вульгарности создавали грубоватые черты лица. Грубоватые, но красивые – разве так бывает? Дина тут же начала гадать, чей это портрет. Жены? Любовницы? Любимой порно-актрисы? В последнее почему-то верилось легче всего. Внешность любительницы водных процедур как нельзя лучше вязалась с Динкиными представлениями о порно-индустрии.