Правда до вечера это так и не произошло. Дина звонила еще пару-тройку раз и все безрезультатно. В конце концов, она уснула, свернувшись калачиком на привычном диване. Сквозь сон Дина слышала, как вернулся Тарас и, кажется, даже заглянул к ней в комнату, но будить не стал.
Она проснулась сама. Или почти сама. Рядом требовательно поскуливал белый чихуахуа. Крутился в лучах утреннего солнца, непрозрачно намекая, что пора принимать вертикальное положение.
- Гулять? – пробасила Дина.
Голос со сна звучал будто пароходная турбина. А как, кстати, звучит пароходная турбина? Да кто ж ее знает. Наверное, как голос девятнадцатилетней девицы, не совсем выздоровевшей после ангины.
Дина встала, смахнув на пол конверт. Ого! Откуда?
Подняла, перевернула. Это был конверт с новенькой банковской картой. На нем не очень аккуратно, зато вполне разборчиво было написано: «Это твоя первая зарплата. Спасибо за подвиг! Запустить кофейню с нуля не каждый сможет. Очень круто!».
Дина резко опустилась на диван. В носу защипало, глаза мгновенно наполнились слезами. Черт, черт, черт! Ну зачем он так? Вот так - внезапно! Еще и деньги заплатил раньше, чем договаривались.
Никогда в жизни Дина не испытывала настолько противоречивых чувств. Ее разом накрыло острой благодарностью, детским восторгом, страхом, что перестанет получаться, и гордостью за себя-такую-крутую. Этот взрывной коктейль венчала вишенка – сомнение, а не был успех результатом везения? Ей всего лишь повезло встретить добрую Надю, которая согласилась без денег сделать вывеску. И с Мужиком повезло – это же он устроил цирковое представление возле кофейни. И с владельцем торгового центра, который согласился прорубить окно для выдачи.
Но как бы там ни было, Дина не могла себе позволить отказаться от денег. Она вскочила с дивана, убедилась, что Тарас уже ушел, и нырнула в ванную. Десять минут на то, чтобы привести себя в порядок. Еще пять – чтобы перехватит бутерброд, покормить собаку, и собраться. В половине восьмого девушка и чихуахау спускались на лифте. Предстоял новый рабочий день. Раз уж первый транш получен, надо ехать в кофейню и дальше завоевывать сердца клиентов. Даже несмотря на то, что горло еще побаливает. И тушка потеет. Ничего, со всем можно справиться, было бы хотение.
В холле метро она заметила банкомат. Подошла, вытащила из конверта карту. Та оказалась неименной. Оно и понятно – такую можно завести минут за двадцать, и сразу закинуть на нее деньги. Дина вставила пластиковый прямоугольник в подсвеченную зеленым прорезь. С удивлением отметила, что руки подрагивают, а по спине и затылку бегут мурашки. Она волновалась. Но почему?
Потому что ей страшно узнать, во сколько оценил ее труд Тарас.
Блин, это же смешно! Сколько в среднем по Москве платят баристам? Допустим, тридцать пять тысяч. Она отработала чуть меньше недели. Даже с учетом, что ей самой пришлось заниматься запуском, на карте должно быть тысяч семь. Десять – если Тарас решил выдать что-то вроде премии. Все, успокаиваемся. Раз, два, три… смотрим!
На карте лежало пятьдесят тысяч.
Дина издала что-то среднее между стоном и писком.
Пятьдесят, мать твою, тысяч!
О-ХРЕ-НЕТЬ!
Она почувствовала себя мухой, которая все глубже и глубже увязает в банке с вареньем. Тарас приютил ее, дал работу, накупил дорогущей одежды и вот теперь подарил карту с кучей денег. Как это называется, чтобы одним словом? Правильно: со-дер-жа-ни-е. Он ее просто-напросто содержит!
Дина спрятала карту в карман шорт, подхватила Мужика под мышку и поспешила к эскалатору. Надо было вернуть Тарасу большую часть денег. Просто взять и перевести по номеру телефона. Дина даже достала для этого мобильник, но тут же сообразила, что не может воспользоваться банковским приложением – ее мгновенно отследят. Да даже если бы и могла – у нее нет доступа к счету подаренной карты. Можно снять с нее деньги, можно расплатиться ею на кассе, но нельзя вернуть работодателю излишек гонорара. Здорово придумано!
Прокрутив все это в голове, Дина набрала сестру. Если уж от денег невозможно избавится, надо хотя бы похвастаться перед Янкой первой зарплатой. Она шагнула в вагон подъехавшей электрички, прижимая мобильник к уху, а чихуахуа – к боку. Опустилась на освободившееся сиденье. Створки дверей закрылись, поезд тронулся с места, а в телефоне по-прежнему стояла гробовая тишина. Соединения не было. И только когда состав начал сбавлять скорость, подъезжая к станции «Щукинская», Дина услышала безжизненный голос электронной женщины: «Телефон выключен или находится вне зоны действия сети».