Скелет уже вытащен из шкафа, его не засунуть обратно, не собрать по кусочкам; он рассыпался прахом, обратился в пыль, которая душит, не позволяя свободно дышать, и застилает глаза пугающей пеленой.
Глава 4. По следам Телтакана
Диана
Ну, здравствуй, Мексика! Привет, мои ползучие друзья: змеи, пауки, скорпионы. Я знала, что не каждый таксист согласится ехать в далекую глушь, где обитал мой дядя. Но, можно считать, мне повезло, за немалое вознаграждение нашелся один энтузиаст. Опять же, без владения испанским языком и мало-мальского понимания местного менталитета я бы вряд ли и его уговорила бы. А утруждать родню просьбой встретить и доставить с комфортом как-то не хотелось. Да и вообще, настроение оставалось хуже некуда. Изнурительно долгий перелет не пошел ему на пользу.
За исключением проезда через поля и города, путь в основном лежал сквозь джунгли по узкой извилистой дороге далеко не лучшего качества, то поднимающейся вверх по склону очередного холма, то опускающейся вниз. Рессоры старого джипа скрипели, машину часто потряхивало, не давая вздремнуть. Радовали порой мелькавшие перед усталыми глазами на фоне сочной зелени красивые разноцветные птицы.
До чего все же бывают непохожи друг на друга близкие родственники. Дядя Сурен был прямой противоположностью моему отцу. Примерный семьянин, не стремящийся к славе, и даже скрывавшийся от нее в глуши. Он был талантливым реставратором древних находок, мог почти что из пыли собрать глиняную вазу тысячелетней давности.
Ему предлагали работу в Вашингтоне, но дядя Сурен остался при музее рядом с местом жительства, чтобы помочь жене привести в порядок унаследованное ею ранчо, которое на тот момент пребывало не в лучшем состоянии, чем какие-нибудь древние индейские руины, которых кстати, в окружающих те земли джунглях было предостаточно.
С таксистом мы распрощались у ворот ранчо, огороженного высоким сетчатым забором, который еще и находился под слабым электрическим напряжением. Визиты ягуаров и нашествия диких свиней в этих краях вполне реальная опасность. Ворота открылись автоматически по звонку, но до дома еще было топать почти два километра через кукурузное поле по песчаной дороге. Накинув капюшон толстовки вместо шляпы, чтобы голову не напекло, отряхнув с джинсов дорожную пыль, пойманную при выходе из такси, я направилась к уже близкой, по сравнению с преодоленным путем, цели.
Вдали красиво синели горы. Высоко в небе кружила стая неизвестных мне птиц, переговаривавшихся громкими резкими криками, потом их прогнал прилетевший из джунглей сокол. Дорогу часто перебегали ящерки песочного цвета.
Наконец я увидела невысокий дом, построенный из непривычно узкого для взгляда европейских жителей кирпича, оштукатуренный и покрашенный в бежевый цвет. На большой открытой веранде уже стояла в ожидании гостей Лючия, невысокая полная женщина с черными кудрями и выразительными карими глазами. Имя ей идет. Она и вправду настоящий лучик света: добрая, приветливая. Они с дядей Суреном очень похожи по характеру. Гостить у них – удовольствие. Наверное, я немного завидовала их сыну Рикардо, который вырос в настоящей теплой семейной атмосфере, не то что мы с братом. Рикардо был футболистом и сейчас играл в итальянском клубе.
– А я знаю, кто соскучился по моим кукурузным лепешкам! – выбежав навстречу, Лючия обняла меня и чмокнула в щеку. – Почему не позвонила, не попросила встретить? Джип опять сломался, будем продавать хоть за бесценок. Дорого такая развалюха кому нужна? На грузовике бы за тобой приехала. Хорошую машину муж взял, она ему нужнее… В городе конференция по поводу Телтакана. Телевизионщики налетели, уфологи и прочие проходимцы. Говорят, инопланетное существо. Вот пустозвоны, как бесплодный томатилло.
Растение, которое упомянула Лючия, на самом деле не имеет отношения к томатам. Это физалис. Цветы-фонарики, которые к осени становятся оранжевыми, и внутри них созревают семена. Так у нас, в умеренном климате, а в Мексике в таких фонариках зреют плоды, похожие на маленькие помидорки. Вкусные, между прочим.
Я извинилась, сказала, что не хотела никого утруждать. Лючия пригласила меня к столу, как раз подоспело время обеда. Только я переоделась в легкое длинное платье и босоножки, пришла на кухню, как раздался автомобильный гудок. Вернулся из города дядя Сурен. В дом он вбежал радостно взволнованный, румяный, в распахнутом черном костюме. Как и Лючия, мой дядя был невысокий и полный, а их сын пошел в дедушку: вымахал под два метра и с детства имел худощавое телосложение.