Дракон фыркнул и взмыл вверх. Думала, он как Маэль, с крыльями, западного вида, но он оказался восточным типом, как Шиор. Светло-розовая чешуя, длинное гибкое тело, рога, когти и лапы, длинный хвост с кисточкой на конце и тянущийся по позвоночнику густой мех, вытянутая как у лисы морда, два длинных белых уса, и розовый как мех на загривке носик. Я загляделась, сказала:
— Прекрасное создание, — а Урсул фыркнул:
— Долго любоваться будешь? — в голосе слышала ревность. Он думал, что я променяю его на розового дракона. Улыбнулась осьминогу, подплыла ближе:
— Не ревнуй, — щелкнула его по носу, — я просто представила, каким красивым станет сын, когда войдет в силу и возраст, загляденье просто, — и плыла рядом с ним, держа за руку, он делал вид, что меня не слышит. Но я привлекла его внимание одной фразой, — Урсул, я однолюбка и решений не меняю, — он остановился, прижал меня к себе и сказал:
— Я не вытягивал из тебя этих слов. Сама сказала, — я лишь кивнула. Он меня отпустил и мы плыли дальше. Проплыли его владения, после территории Шиора. Нас пропустили и сказали быть осторожными, по словам стражей, был всплеск непонятной энергии с той стороны, куда мы направляемся. Поблагодарили за информацию, а страж, попросил меня на пару минут задержаться.
— Артиль, у тебя ко мне вопрос?
— Нет, Тассия, просьба, — я спросила какая, — навещай главу почаще, он скучает, — я удивилась и напомнила, как именно покинула поместье Шиора, на что Артиль улыбнулся и сказал: — он не серьезно, — а потом поразил, — твое присутствие меняет господина, буря в его душе стихает, — тот же взгляд в прошлое, — сейчас он похож на себя прежнего, в те года, до войн и заточения в ледяной тюрьме, — я сказала, что на обратном пути обязательно навещу его, а еще попросила:
— Артиль, мне нужно знать, ты что-нибудь слышал о пропаже мурен, остальных русалок и осьминогов. Если слышал, расскажи мне, это важно, — но дракон ничего об этом не знал, сказал лишь:
— С той стороны, куда вы направляетесь, разноситься непонятный оттенок магии, я не помню таких ощущений, даже не представляю, кому может принадлежать такой окрас. Но в той стороне что-то твориться однозначно. Береги себя, — попрощалась с ним, нагнала Урсула и пересказала все, что мне поведал дракон. Осьминог не удивился, сказал, что стоило ожидать, я спросила, с чего он решил.
— Сия, помнишь, я говорил о том, что чуял запах от одного из контрабандистов? — я кивнула, — так вот, снова этот запах. Тех моряков нет, но запах остался. И мне кажется, чуял я тогда не похитителей, а заказчика.
— Но мы с ними так же виделись, со всеми и всех придали суду, один мог выжить, но не факт что решится на повтор прошлых ошибок, — он не знал, поэтому не ответил. А мы уже прибыли, на берегу нас ждал дракон. Хотел рассмеяться, мол, кто кого ждал, но нам не до этого, Урсул стал серьезнее, спросив: — Хатару, можешь нас с Тассией на себе довезти? — дракон ошалел от подобной просьбы, но принял свой драконий вид и сказал залезать, спросил, что за срочность, и что за перемены в настроении, — по пути расскажу.
По пути Урсул пересказал один слух. И в голове в нужный момент сложилась картинка. А еще он понял, что за спирали и зачем нужны дети и их глаза. Мне стало жутко. Как и Хатару. Старинный ритуал, давно утерянный. И когда мы проплывали мимо владений Шиора, до Урсула дошло, что вообще происходит. Вопрос в том, как это остановить.
— Для чего он и кто его приводит в действие?
— Кто без понятия, а вот для чего, вопрос интересный, а ответ на него жуткий. Глаза зеркало души, так говорят, и забирая глаза, ты забираешь часть души, не значительную, не ощутимую. Но если по капли с каждого, получится банка, а там кастрюля и так далее.
— Для чего ему капли душ? — спросил дракон.
— По капле он собирает силы и способности, — мне уже не нравилось к чему все это вело, — тот, кого он собрался призвать или оживить должен иметь все силы и сущности этого мира, или иметь возможность противостоять, и капли эти обязаны быть в начальном этапе, чтобы они его не уничтожили. Чтобы силы не перекликались, и не подавляла одна другую.
— И делает это с помощью детских глаз, — Урсул добавил:
— Да, — но тут добавил, — есть в его списке пробелы. Не всю коллекцию ему удастся собрать, — дракон рычал и ругался, говорил, что это не шутки, страдают дети, миру грозит не понятно что, — я не шучу и не насмехаюсь. Ему не все силы в мире удастся добыть. По одной простой причине.
— По какой? — спросил дракон.
— А подумать? — уточнил у летящего. Тот замолчал и сказал:
— Не у всех есть дети или есть такие рода, в которых детей не рождалось очень давно, — Урсул подтвердил, дракон продолжать рассуждать, — у морских драконов нет детей и у вас мурен, дети не рождались несколько десятилетий, — и тут понял еще одно, — и Кешин в опасности. Он единственный ребенок из рода «Бледной сакуры»
— Он каким-то чудом сбежал, — сказала я, — его поймали с той же целью.
— Значит, его нужно спрятать надежнее на какое-то время, — я согласна с драконом и Урсулом. Сына нужно защитить. Он последний розовый дракон-ребенок. Напомнила Урсулу о том, что он не обо всем рассказал, — так, кого призывать собираются?
— Если помнишь историю, — это было сказано дракону, — то должен знать, кто такой Мьялайсаш, — думала дракон рухнет с нами на спине, — убиться с нами на спине хочешь? Совсем рехнулся?
— А ты чего ерунду мелишь, Чернильный? — возмущался Хатару, — его нет почти три тысячелетия, с чего ему возрождаться и кто такой смелый? Его же боги разорвали на кусочки, мы драконы помогали, с чего ты взял?
— А теперь для меня. Кто такой Мьялайсаш?
— Рыбка, я не знаю, откуда ты такая выплыла, раз элементарных страшилок и легенд не знаешь, — тут я его перебила и уточнила:
— Легенды и страшилки я знаю. Значит, ты имеешь ввиду того самого? — на голове зашевелились волосы. И выражу всеобщее мнение, наш мир в жопе, если его удастся призвать, пусть и с пробелами в силах. В нашем мире, по легендам был похожий миф, из древней Греции. Титан и боги. Зевс, Посейдон и Аид, эти три бога правили пантеоном, разделили власть. Но до них был их отец. Пожиравший своих детей. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь одно. Здесь страшилка не уступает.
— А я думал, ты не в курсе.
— В курсе. Значит, нам предстоит остановить воссоединение из кусочков, заточенных в недрах земли самого Повелителя Кошмаров? Изначальную тьму и хаос?
— Да, — спокойно ответил Урсул.
— Поражаюсь твоему спокойствию, — на что осьминог мне ответил:
— А чего боятся? Нужно его во время остановить и проблем столкновения не будет. Лишь вопрос как разобраться с тем, кто его призывает и для него силу собирает. И кстати, — напомнил мне и дракону, — им может оказаться кто угодно. И еще одно.
— Что еще? — спросил дракон.
— Он должен будет как-то решить проблему с недостающими кусочками души. Взять их можно у взрослого, но присоединить в последний момент, — и тут его осенило, — вот почему он отловил мурен, и скорее всего очередь настанет и для народа Шиора.
— Его нужно предупредить, — сказала я.
— На обратном пути, сейчас мы потратим время, да и Шиор не маленький, за себя постоять сможет. Продержится какое-то время, — Урсул в нем не сомневался, а я переживала. Дракон же летел молча. Нам не долго осталось. Нить становиться ярче. А это значит, цель близка. Так написано в книге.
Отступление
— Господин, — влетает в лабораторию подчиненный, держась за грудь. Дыхание затруднено, с лица течет пот, глотка горит, — беда! — подает ему в ноги, — беда! — снова поклон. Отвлекаясь от процесса, на его руках длинные резиновые перчатки выше локтя, на лице большие с увеличительными стеклами очки, белый халат и колбы в руках, — они нашли нас, — падает в ноги бывший падишах пустыни. Он так старался найти место, где его не найдут, он горел желание разобраться со всеми муренами, чтобы не одна поющая не осталась в живых. Но тут его снова нашли, не помогли защитные барьеры и знаки. План мести под угрозой.