Дело уже шло к обеду. Милорда с бойцами всё не было. Эри стало уже не по себе. Сидеть в странно просторной столовой было неуютно. Гонорилья к обеду выйти не соизволила. Ясное дело — неприлично девушке трапезу с приживалой разделять. Собственно, со старым писарем ей тоже сидеть не пристало. Молчаливая тетушка Фли отправилась с подносом наверх — кормить благородную затворницу.
Эри по привычке отнес посуду на кухню. Здесь пахло курником.[5] Да еще с душицей. Хороший ужин будет.
Сверху заорал Хухл — едет кто-то. Эри схватился за оружие, глянул в бойницу. Понятно, не орки пожаловали. Староста Делла трясся на своей пегой лошаденке, с ним рядом еще кто-то ехал. Ага — лекарь сельский. Не сильно-то торопятся. Видимо, знают, что лорда еще нет.
Эри поставил копье, вышел во двор. Надо начальственный вид принять. Понятно, что потуги зряшные, но всё же.
— Эй, господин Апери, что привело в Озерную? Хозяин еще не вернулся.
— Да знаем мы, господин Эри, — староста неловко сполз с седла. — Беда у нас случилась.
Эри даже не успел удивиться тому, что его, сопляка, «господином» проименовали. Рожа у обычно улыбчивого старосты была сумрачная, и в тоже время странно торжественная.
— Э, а что там у вас…
— Пал наш милорд, — неожиданно громко и мрачно возвестил староста Апери. — Пал в битве славной с дарком коварным. И герои, защитники наши, все там полегли.
Потрясенный Эри схватился за пояс, не зная, что сказать. Староста понял немой вопрос, махнул рукой:
— Там всё и стряслось. Ушли они, значит, по следу. Это вчера-то. Наши их до Барсучьей теснины проводили. Дальше воины сами двинулись. По-боевому, значит. Лично лорд Уоган наших селян-охотников, стало быть, прогнал. «Опасно», говорит. Ох, предусмотрителен наш лорд был. Всё как по писаному предвидел. Да видно особо матерые и коварные твари попались.
— Да как же? Неужели всех? — ошеломленно прошептал Эри.
— Вшех. Прямо в клошки, — шепеляво заверил лекарь, поглаживая шею своей кобылки. — Шмотреть штрашно. Што не шожрали, то так и рвали.
— По… постой, — Эри пытался сообразить. — А как же вы…
— Так я же и говорю, — староста бросил строгий взгляд на односельчанина. — Ты не перебивай, торопыга. По порядку нужно. Утром у частокола лошадь углядели. Смотрю — это лучника вашего. Того что подлиннее ростом…
Эри слушал и пытался осознать. Значит, утром селяне увидели коня, заподозрили неладное. Собрался десяток охотников поопытнее, пошли к Барсучьей теснине. Долго идти им не пришлось. Среди скал тела и нашли. Вернее, то что от тел воинов Озерной осталось.
— В клошья, — бормотал лекарь. — Обрывки. Шмотреть штрашно.
— Да подожди ты! — рассердился староста. — По всему выходит, вег-дичи хитро петляли, да воинов наших в засаду и заманили. А в теснине-то, среди скал…
— Да разве вег-дичи петляют? — пробормотал Эри.
— Раньше вроде не водилось за ними, — согласился староста. — Теперь приноровились. Наверное, с юга пожаловали. Там повадки иные…
— В клошья! — всхлипнул лекарь. — Ни одной кошточки…
Староста коротко двинул его в ухо. Лекарь покачнулся, крепче ухватился за повод. До Эри долетел запах джина.
— Переживает, — пробормотал староста. — Уж какие увечья за жизнь видел, а таких еще не приходилось…
Постояли молча. За спиной тихо, как-то обреченно, плакала тетушка Фли. Словно спохватившись, начала всхлипывать тугоумная Ита.
— Хоронить-то как? — пытаясь заставить себя думать, выдавил Эри.
— Так это… Милорду сухую колоду уже готовим. Есть хорошая, тополиная. Как знали, приберегли. Всё честь по чести, — староста вздохнул. — Только поспешать надо. Они того… всех в плащи завернуть придется. Костер уже наши на берегу кладут.
— Дров-то у вас хватит? — глупо спросил Эри.
— Что там — весь Делл как один за работу взялся. И Хвойник уже знает, из Бродов подойдут… Такой огонь будет — боги разом разглядят. Милорд-то у нас известный был.
— О, боги! — Эри оглянулся. — Леди известить нужно.
— Я схожу, — тетушка Фли высморкалась. — Сейчас ключ возьму и скажу…
Какой еще ключ? Эри потряс головой, безуспешно пытаясь собраться с мыслями: