Марус уверенно пошёл к высокой стойке, за которым стояли двое мужчин в брюках со стрелками, белоснежных рубашках и жилетах с электронными бейджиками. Они профессионально держали улыбки под натиском дамы внушительных габаритов.
– Почему моя карточка заблокирована?! Что значит – я должна вернуться на Землю?! Да я ещё и половины не осмотрела, как это возможно за месяц?! – возмущалась она, и даже хлопнула ладонью по столу.
– Госпожа, такие правила. Вас не признал супругой венерианин, а значит, срок пребывания на Венере для вас истёк. Вы можете снова попытать счастья через год. Если в течение суток вы не покинете планету, вас вынудит это сделать служба безопасности, – терпеливо увещевал дамочку серьёзный мужчина в строгом костюме.
Я вопросительно посмотрела на Маруса и тихо уточнила:
– А меня не выставят с планеты?
– Теперь нет, моя кровь на тебя отреагировала, и ты признала меня своим мужем. Правило одного месяца только для тех женщин, которые так и не нашли мужа среди венериан. Одно время был наплыв туристок, случилось несколько нехороших историй, и властям пришлось ввести такие ограничения, – Марус покачал головой, и вдаваться в подробности «историй» не стал. Я решила, что потом поищу в инфосети. – Сейчас вам с Ти-Ланией быстро оформят гражданство, и никто никогда не посмеет выгнать с планеты. Даже просто обидеть не получится, всё имущество обидчика тут же перейдёт к вам, а вот его выставят с планеты.
– Даже если обидчик – женщина? – на всякий случай уточнила я.
– Хм, не знаю, что тебе ответить, – честно признался Марус.
Ясно, с женщинами лучше не связываться.
Дверь открылась, и зашли двое – высокий мужчина, чем-то отдалённо похожий на тех офицеров, которые занимали на корабле рядовые должности. Рядом с ним шла молоденькая девушка, и по тому, как она крутила головой, я решила, что она тоже не местная. Одета в платье и босоножки, волосы распущены.
Интересно, а женщинам здесь обязательно ходить в юбках? На корабле я уже привыкла к брюкам. Я ещё раз посмотрела на женщину перед нами – обтягивающие лосины и удлинённая туника. Ну, если снять с неё все побрякушки, то выйдет, может, и неплохо.
– Милая, пойдём, нас ждут, – обернулся ко мне Марус. Оказывается, пока мы с новенькой друг дружку разглядывали, он успел переговорить с одним из мужчин за стойкой.
Нас проводили к лифту с цифрой два, Ти-Лании даже разрешили нажать что-то на панели, отчего она просияла. Правда, мне показалось, что сотрудник перед этим заблокировал эту самую панель.
Движения лифта я и не почувствовала, Марус взял Ти-Ланию на руки, и очень скоро мы вышли на нужном этаже. Перед лифтом был просторный холл с окнами во всю стену, я даже ахнула – мы оказались выше облаков! А ещё повсюду парили кадки с цветами, и, судя по их виду, чувствовали они себя прекрасно.
Только тот, что у окна, явно был недоволен слишком ярким светом, а в дальнем углу растение излишне поливали. Это всё понятно по листьям, наклону стебля, да мало ли признаков. Нужно будет сказать местным, чтобы кадки поменяли местами – на свету влага высохнет быстрее, а второй отдохнёт от солнца.
– Нам сюда, – Марус уверенно пошёл к двери, которую за пышным кустом со светлыми листьями я и не заметила.
Внутри оказалось уютно в моём понимании, много растений и камня.
– Приветствую, госпожа, юная госпожа. Меня зовут Салар, – из-за стола поднялся немолодой мужчина в форме, как у парней внизу. Он улыбнулся, кивнул Марусу, проследил мой взгляд. – Вам нравится? Мы пытаемся создать максимально комфортные условия для каждой из посетительниц.
Я как раз пыталась незаметно потрогать край стола, чтобы понять, это действительно мрамор или же пластик, так хитро имитирующий натуральный материал.
Я отдёрнула ладонь и на всякий случай даже спрятала руки за спину. Марус как-то сказал Ти-Лании, что любопытство кошку сгубило. Кажется, это оно.
Ти-Ланию посадили за отдельный маленький столик, как раз ей по росту, дали набор карандашей и блокнот, причём Салар сообщил, что это подарок. Для меня это было странно – держать детскую мебель и развлечения в кабинете.
– Просто у неё за карандаши купили несколько минут тишины и нашего с тобой времени, – шепнул Марус.
Я не была уверена, что это так работает. Мне пришлось постоянно оглядываться и шипеть на неё, чтобы дочка в творческом порыве не украсила стены. В итоге Ти-Лания поймала хвостом ближайшую летающую кадку и повесила между нами, но столик и её руки мне всё равно было видно.
Силар попросил Маруса взять меня за руку, полюбовался, как у моего мужа разгорается золото в глазах. А дальше нам с Марусом Салар устроил вежливый допрос. Как познакомились, встречалась ли я уже со своим куратором, когда произошло подтверждение супружества, какой мы с Ти-Ланией расы, готовы ли мы соблюдать местные законы, а если нет, в каком районе города хотели бы устроить резервацию?
– В условиях Венеры резервацией мы называем участок, на котором действуют законы той планеты, с которой прибыли женщина. К сожалению, за пределами ограды вновь придётся следовать принятым на Венере правилам, – пояснил Салар.
Я отказалась от сомнительной чести. Вот ещё, пещеры строить и клан устраивать! Хватит, уже хлебнула той жизни, сюда через весь космос я летела за новой.
Мне зачитали краткие правила, которые для себя я перевела просто: не спорь с местными дамочками, а мужчины всё стерпят и простят. У меня и мысли не возникло жалеть мужчин. Раз они так живут, значит, их всё устраивает. Вон, Марус не похож на несчастного и обиженного, весь светится. А некоторые, как его брат, и вовсе переходят все границы!
Не знаю, к чему я о нём подумала, но настроение снова испортилось. Словно почувствовав что-то, Салар быстро закончил встречу.
– Вот мои данные для связи. В любое время дня и ночи по любым вопросам, от закупки продуктов до юридической консультации. Мы понимаем, что сразу устроиться на новом месте бывает не просто, и готовы помочь.
– Мама, мама смотри! Я тебя нарисовала!
Ти-Лания продемонстрировала всем кривой овал с хоботом, ушами, как у гаяха, которого Марус называет слоном, и тремя тёмными пятнами на «лице» в абсолютно непредсказуемых местах.
– Как это здорово, – я присела на корточки, и дочка с разбегу обняла меня, едва не повалив на пол. – Спасибо, милая! Я тобой очень горжусь!
Мужчины тоже выразили восторги, Ти-Лания пообещала, что их тоже нарисует, но почему-то никто этого не испугался.
Такси я вызвала сама – Марус показал, как это можно сделать прямо с браслета, по местной инфосети. А вот адрес, уже в машине, вводил он сам.
– Далеко до медцентра? – спросила я, пытаясь с наименьшими потерями отобрать у Ти-Лании карандаш. Объяснить, что портрет дяди Маруса такси не украсит, оказалось сложно.
– Сперва обедать, – покачал он головой.
Тут уж я взорвалась. А если после еды кристаллы не ставят? А если Ти-Ланию сморит сон, и мы никуда не попадём сегодня? Да миллион «если» можно придумать!
Марус сдался, и здание, в котором каждый второй этаж был отдан под зимний сад, из левого окна такси плавно переместилось в правое. Ну вот, нам же совсем в другую сторону!
Я не представляла, как должен выглядеть медцентр на такой планете, поэтому не удивлялась тихой музыке, мягким креслам и диванчикам, детскому уголку и общему ощущению какого-то уюта. Снова мужчины в одинаковой форменной одежде, вежливые улыбки, поклоны.
Маруса попросили подождать, а нас с Ти-Ланией проводили в двойной кабинет. Половину занимала детская сторона, там всё было яркое, разноцветное и меньше размером, чем во «взрослой» чести помещения. Улыбчивый мужчина попросил дочку помочь ему полечить мягкую игрушку, со словами: «Смотри, у неё ушки, совсем как у тебя!».
Ти-Лания уставилась на игрушечную кошку и озадаченно потрогала свои уши, а её врач, воспользовавшись моментом, посветил в настоящие ушки каким-то прибором.