– Ещё, – попросил он.
Я улыбнулась и покачала головой. Сегодня командую я.
Происходящее будоражило. У меня самой давно сбилось дыхание, внизу живота наливалась томная тяжесть. Я отошла на несколько шагов, демонстративно погладила себя. Шею, грудь, живот. Скользнула рукой под юбку. Гилар не видел, что я происходило под юбкой, но прекрасно додумал, судя по тому, как дёрнулся его кадык.
Кофта мешала. Я стянула её через голову, бросила на диван. Чуть сжала свои соски, и от груди вниз побежали крохотные молнии.
Гилар ждал, обжигая взглядом. Я плавно подошла к нему, подставила грудь для поцелуев. Гилар потянулся навстречу, обхватил сосок губами. Я охнула и прикрыла глаза, наслаждаясь лаской.
Стоять было неудобно, и я села верхом Гилару на колени. Провела по его торсу, крепко поцеловала, рыкнула, когда он слишком рьяно стал отвечать на поцелуй. Я провела по его члену рукой, а потом приподнялась, отодвинула трусики и опустилась сверху, направляя член в себя.
Частично в одежде, с почти беззащитным мужчиной, да ещё сверху – такого я себе ещё не позволяла. Я задавала темп, ласкала, подставляла грудь для поцелуев. Гилар пытался подмахивать мне бёдрами, но я шипела и останавливала его.
Каждое движение отзывалось приятными искорками. Я не торопилась, привыкала к этому мужчине, к ощущению его члена внутри, к его запаху, к сильным мышцам под ладонями.
Быть сверху оказалось не так легко, я начала уставать, хотелось быстрее, но никак не получалось поймать нужный темп.
Гилар снова потянулся поцелуями к груди. Я послушно прогнулась, и вдруг ощутила сильные руки на талии.
– Потерпи, маленькая, – неразборчиво шепнул Гилар.
Уперевшись плечами в спинку дивана, а ногами в пол, он стал быстро двигать бёдрами, поддерживая меня на весу.
Я охнула, вцепилась в его плечи, чуть наклонилась вперёд – и в этот момент меня накрыла волна удовольствия. Кажется, я застонала в голос. Гилар рыкнул, напрягся и замер. Я со стоном устало прижалась к нему, обняла, положила голову на плечо.
– Как ты? – тихо спросил Гилар, поглаживая меня по спине.
– Хорошо, – зевнула я. – А как ты освободится?
Гилар тихо рассмеялся.
– Счастье моё, рубашка развязалась ещё на кухне. Я держал её, чтобы не упала.
Я обиженно фыркнула, хотя в целом, кажется, получилось очень даже ничего. Интересно, как-нибудь повторим?
– Если хочешь, потом научу тебя завязывать крепкие узлы, – предложил Гилар.
Теперь уже я рассмеялась.
– А ты бы согласился повторить? – я приподнялась, заглянула ему в глаза.
– Я был бы не против, – серьёзно ответил Гилар и легко поцеловал меня в губы.
Потом он отнёс меня в душ, сам снял с меня остатки одежды, я со смехом стянула с него брюки, и мы вдвоём зашли под тёплые струи воды. Гилар намылил меня, потом я отобрала у него мягкую мочалку и с удовольствием намылила спину, грудь, живот. Даже между ягодицами прошлась, отчего Гилар недовольно зашипел и забрал мочалку обратно.
Мы баловались, пытаясь намылить друг друга в самых разных местах. Гилар в отместку залез мыльным пальцем мне в ухо, и уже я возмущённо зашипела.
От «моментальной сушки» я отказалась, и Гилар воспользовался этой сушилкой сам. Вытер меня огромным пушистым полотенцем, подал пижамку на тонких лямочках. Потом подхватил на руки, отнёс в спальню, сверху ещё укрыл одеялом и лёг рядом, закинув руки за голову.
Я выпуталась из жаркого кокона, легла Гилару на плечо. Я слушала стук его сердца, слушала ровное дыхание, и внутри было спокойно, только на краю сознания щекоталось смутное ощущение, что чего-то не хватает.
Позже сквозь дрёму я почувствовала, что меня с другой стороны обнимает Марус. Вот теперь правильно, вот теперь всё так, как нужно. Или можно ещё лучше?
До следующего отлёта Маруса время пролетело незаметно. Словно извиняясь за скорую разлуку, он был невероятно нежным и предупредительным, часто ходил вместе со мной по парку, пока я пыталась понять, как вести там дела.
Гилар вживался в роль семьянина и пытался выкроить для нас больше времени, но срочные вызова то и дело срывали его то с прогулки в зоопарке, то с просмотра фильма дома.
Я старалась привыкнуть, что дочери больше не нужно столько внимания, как раньше.
– Я сама! Мама, не мешай! Мама, я с Дамиусом поиграю, а ты иди цветочки полей! – то и дело заявляла дочка, коверкая имя будущего мужа.
Каждый раз у меня ёкало сердце, но я понимала, что ей нужно больше свободы. А для этого мне самой надо найти, чем занять время, иначе не удержусь и снова начну наседать на неё.
– Мама, а дядя Марус мой папа? – как-то перед сном уточнила Ти-Лания и широко зевнула.
– А ты хочешь, чтобы он был твоим папой? – осторожно спросила я и почесала дочку за ушком.
– Ага! Он хороший! Он мне куклу подарил. И дядя Гилар тоже хороший, он вкусные витаминки даёт и на сканере дал кнопочку нажать, – Ти-Лания на секунду задумалась, посмотрела строго. – Они тебя не обижают? Тебе нравится, когда мы смотрим мультики вечером, а они тебя обнимают и смотрят, как на тортик?
Вот ведь, внимательная какая! Я покраснела, дёрнула хвостом.
– Да, Ти-Лания, мне приятно, когда мои мужья меня обнимают. Если хочешь, они оба будут твоими папами.
– Здорово! У Милана в моей группе больше всех пап, целых шесть, а у меня ни одного не было. Теперь у меня двое, и ещё у троих тоже двое, – стала загибать пальцы Ти-Лания, пытаясь вспомнить, у кого сколько родителей. – А ещё я Милана сегодня поцеловала, в щёчку. Но это просто так, он хороший, он стул поднял, когда он упал, и свой компот мне отдал. Мам, только давай Дамиус не будет моим папой, ладно? Я решила, что вырасту, и он станет моим мужем!
Позже я рассказала о разговоре мужьям. Маруса улыбнулся, обнял меня и шепнул, что у меня замечательная дочка, и я отличная мама. А Гилар посмотрел серьёзно и предложил успокоительный чай.
Марус улетел на неделю, а потом, после короткого перерыва, ещё на две.
Ти-Лания ходила в садик, на занятия по скалолазанию с Дамирусом, вдруг захотела научиться танцевать, а преподаватели, отметив её тягу к языкам других рас, предложили дополнительные занятия. Дочка выглядела довольной, и, хотя мы виделись с ней только по вечерам и утром, она успевала вывалить на меня все новости дня, скормить Буке часть ужина, посмотреть мультики и, обнявшись с игрушками, спокойно засыпала.
Я не успевала ничего, катастрофически. Я планировала благотворительный концерт, объясняла работникам парка, как узнать, почему растение вдруг пожухло, вникала в счета и квитанции парка, пыталась разобраться, почему нельзя провести автополив по всей территории и каким материалом лучше всего выкладывать дорожки. Конечно, через какое-то время это всё будет казаться мелочами, но пока было трудно.
– Ли-Синия, привет! – окликнули меня в «Сиреневом клубе».
– Мы тебя давно не видели, – деликатно улыбнулась Света.
– Ты выглядишь, как взъерошенная кошка, – прямолинейно заявила Инала. – Куда опять бежишь?
– К юристу, – вздохнула я и буквально упала в кресло. – Опять пришёл запрос от комиссии, требуют подтверждение, что все выступления детей согласованы со всеми из родителей, что им будут предоставлены условия в соответствии с какими-то нормами. Вот хочу узнать, что за нормы.
– А что за выступления? – поинтересовалась Света.
Для благотворительного мероприятия я не придумала ничего лучше, чем устроить детский концерт. Ти-Лания мечтала выступить с танцами на сцене, преподаватели обещали подготовить номера с ребятами из её сада, отцы, которые приводили детей, не возражали. Но, похоже, я что-то не додумала. В конце концов, я впервые что-то подобное организую!
– Что ты, на Венере очень строго всё, что касается детей. Ты одни только разрешения будешь месяц получать, – покачала головой Инала. – Хочешь, я мужа пришлю, он поставит палатку с блюдами системы Оранжевой Бури? Можно устроить конкурс, кто съест больше всех острых космических креветок.