Спокойный южак — это редкость! Флегматичность и доброжелательность, доставшиеся ему по наследству от матери, позволяли нам вздохнуть спокойно. Злая собака в городе — большая проблема. Редкий южак разрешит погладить себя в восемь месяцев. А Миня разрешал. Он по-прежнему оставался доброжелательным, доверчивым, огромным щенком. К восьми месяцам он вымахал до семидесяти пяти сантиметров в холке, плюс пухлявая щенячья шерсть, торчащая во все стороны, за счет чего он смотрелся вдвое шире, чем был на самом деле. Но при своих параметрах ему удалось сохранить детскую жизнерадостность и тягу к играм. Завидев какую-нибудь собачку, он кидался к ней с предложением побегать в догонялки. Как правило, при виде стремительно надвигающегося сугроба все собачки с диким визгом и скоростью звука исчезали, а Миня оставался один и долго, недоуменно оглядывался, вопрошая: «А как же поиграть?» Любил он играть и с людьми, но реже. Однако он странно относился к лежащему человеку. Очевидно, виделось ему в этом положении что-то противоестественное. Тогда Миня старался подсунуть морду под бок человека и поднять его. Эта необычная манера сыграла с ним однажды плохую шутку.
Как-то летом гуляли мы за городом в тиши холмов. Погода была солнечная, но не жаркая, с легким ветерком. Зная спокойный норов Мини, я отпустил его с поводка, да и место было глухое, безлюдное. Он бегал шагах в двадцати-тридцати, периодически оглядываясь и контролируя меня: сказывался пастуший инстинкт. Когда мы поднялись на гребень очередного холма, я даже остановился от неожиданности. Буквально в десяти шагах передо мной, расположившись на клетчатом пледе, загорали две девушки. Они лежали на животах и, как водится в безлюдных местах, для достижения равномерности загара, сняв верхние детали пляжных костюмов. К тому же оставшиеся кусочки ткани выглядели чисто символически, а то, что им надлежало скрывать, выглядело впечатляюще.
Каюсь, я залюбовался и упустил секунду, а может, и минуту. Молниеносно сориентировавшись, Миня принял решение.
Милые девушки, разогретые солнышком, дремали и потому не заметили приближающейся грозы. В два прыжка Миня преодолел расстояние до них и вонзил свой ледяной нос в бок ближайшей. Когда они подскочили, обе, почти синхронно, у них не нашлось сил закричать. Миня, окрыленный столь быстрой ответной реакцией девушек, скакал вокруг, радостно крутил хвостом и, припадая на передние лапы, игриво рычал. Он звал их поиграть в салочки. Но я представляю себе состояние девушек: огромный ворох белой шерсти, очертание которого трудно определить: ни глаз, ни ушей, только черный нос, и это, невесть откуда взявшееся существо скачет вокруг и грозно рычит. В испуге они так и стояли, прижавшись друг к другу и глядя на Миню широко распахнутыми, полными ужаса глазами. А я стоял и любовался ими. Наконец во мне заговорила совесть. Мне стоило больших трудов подманить расшалившегося Миню. Я извинился перед девушками, объяснив, что эта беленькая собачка — всего лишь щенок, и его не стоит бояться. Если он сделал что-то не так, то не со зла, а с единственным желанием: поиграть и повеселиться. Но девушкам было не до веселья. Только после моего третьего извинения они опомнились и накинули халатики. Мы поспешно удалились. Миня дергал поводок и посекундно оглядывался. Девушки ему тоже понравились.
Глупо было бы думать, что две взрослые собаки-девочки всегда будут жить дружно, без эксцессов. И стычки, конечно, случались. Хорошо хоть нечасто, поскольку мы изо всех сил старались не создавать провокационные ситуации и пресекать наметившееся напряжение в их отношениях. Но, к сожалению, это не всегда получалось. Однажды к нам приехала сестра супруги, художница по образованию, и налепила детям игрушек из соленого теста. А те поиграли с ними, да так и бросили посреди избы. Вбежали наши девочки в дом и сразу к игрушкам. Да, видно, их нечетное количество оказалось. Не поделили. Ну и пошла катавасия. Вещи в разные стороны полетели, пошли клочки по закоулочкам. Супруга моя одна взялась разнимать дерущихся южаков. Как это происходило, я, к сожалению, не видел. Но самое смешное, что ей это удалось. Когда я пришел, она сидела на диване с грустным лицом и пораненными руками. Целую неделю все домашние дела делал я. Спасибо огромное свояченице за соленые игрушки! Они нас очень позабавили. Собаки пострадали меньше. И что самое интересное, хоть Лушка и была младше, но спуска старшей сестренке никогда не давала. Она дралась более трезво, расчетливо, и ей доставалось меньше.