Внезапно привычное завывание ветра разрезал протяжный, заунывный визг, резко перешедший в громогласный рёв тысяч и тысяч глоток, что громовой волной пронёсся по всей округе.
Уловив команду отряд тут же остановился, недоумённо оглядываясь по сторонам, но кроме вездесущего пепла и гор почерневших костей, на мили вокруг не было ни чего.
Короткий безмолвный диалог не внёс ясности. Отрядные сенсоры парой жестов показали, что ничего не ощущают, но вопреки их словам гул и грохот становились всё отчётливее и громче. Больше всего это походило на рокот сходящей лавины — обманчиво далёкий, но неостановимо приближающийся.
То что миссия сорвана было понятно всем, но требовалось срочно решать как поступить дальше — повернуть назад и доложить о странном происшествии, или самостоятельно разведать всё?
К несчастью для шиноби, выбора им не дали. В какой-то момент грохот стал особенно невыносим, и столь отчётлив, что в некогда рваном ритме можно было различить топот десятков тысяч пар лап и гул разрезаемого мощными крыльями воздуха. Земля содрогалась, поднимая вверх клубы холодного серого пепла, что замирал в вышине причудливыми узорами, прежде чем вновь опасть на землю. Был отдан приказ об отступлении, но слишком поздно.
Из-за серого бархана выползла двухметровая тварь, подобной которой никто из людей даже в самых страшных кошмарах представить себе не мог.
Искорёженный, сгорбленный под тяжестью толстой хитиновой брони, монстр опирался на шесть мощных лап, каждую из которых венчали три длинных, кинжалоподобных когтя. Пасть чудовища украшали несколько рядов иглообразных зубов, а в крохотных, едва заметных из-под природной брони, глазах плескались лишь ярость и голод.
Не сговариваясь шиноби Союза тут же атаковали. В порождение Ямы устремились огненные шары, осколки породы, разряды молний и водяные лезвия, что тут же оборвали существование мерзости, чей последний гортанный хрип оборвался вместе с тем, как её отсечённая голова упала на серую землю, орошая округу потоками чёрной, вязкой крови, что опадая на пепел неровными кляксами, источала из себя едкий дым и смрад, мгновенно разошедшиеся по всюду. Вместе с тем, из-за холма показался ещё один монстр, и ещё, и ещё… За считанные секунды всё, куда не брось взгляд, уже кишело разномастными тварями, чей неумолимый поток накрыл даже небо, гулом пластинчатых крыльев и стрекотом жвал.
В тот самый миг ещё не осознавшим свой конец бойцам показалось, что реальность застыла, позволив им с полна узреть ужасающую в своей нереальности картину, но на самом же деле воплощённая орда и не думала сбавлять хода, сметя незадачливых диверсантов с пути подобно штормовой волне. Все попытки вырваться из этого моря искорёженных, преображённых тел потонули в нескончаемой массе всё новых и новых порождений, что заполонили собой, казалось, весь обозримый Мир.
Спустя пару секунд уже ничего не напоминало о судьбе неназванного отряда. Плоть была переварен и поглощена, кости перемолоты в труху и тоже пошли в дело. Всё на благо Высшего! Всё, во имя исполнения воли Его!
Сложив печать концентрации, Роуши отправил очередь лавовых снарядов прямиком в открытую паст очередного чудовища, на горе из оплавленных тел которых Джинчурики Йонби стоял всё это время. Раздирающий уши визг сменился булькающим воплем, но даже так тварь всё равно продолжала свои отчаянные попытки добраться до джонина, и вцепиться в его плоть единственной уцелевшей конечностью. Живучести этих выкидышей Ямы можно можно было только позавидовать.
Покрытая магмовой коркой нога оборвала мучения отродья, а сам Роуши впервые за последние пару часов смог перевести дух.
Нападение демонической орды произошло внезапно. Просто в один момент на их позиции хлынул нескончаемый поток чудовищных созданий, что играючи смяли первую линию обороны. Не прошло и часа, как сражения уже кипели по всей линии фронта. Твари нападали повсюду! На и под землёй, даже в небе от них не было покоя. Гул тысяч крыльев уже давно заглушил все иные звуки, а канонада жидкого огня и взрывов, что исторгали из себя некоторые из порождений, смешали все краски в единую хаотичную палитру, из-за чего ориентироваться в творившейся бойне стало почти невозможно.