Кайнетт, легко управляя чужим телом, подошел к окну, опёрся руками на непривычно высокий (для роста десятилетнего ребёнка) подоконник, уже не обращая внимая на паутину, толстый слой пыли и какие-то зеленоватые потёки. Чтобы понять, как он оказался в этой ситуации, нужно было восстановить всю картину недавних событий. На вид за окном он особого внимания не обратил — грязный двор с пятнами подтаявшего снега, кривоватый дуб без листвы, за ним забор с выцветшей и кое-где осыпавшейся краской, да серое лондонское небо сверху. Всё это выглядело даже слегка знакомым, но сейчас было не до того.
Итак, два месяца назад преподаватель Часовой башни и девятый глава магической семьи Арчибальд решил поучаствовать в опасном ритуале, проводящемся раз в шестьдесят лет на Дальнем Востоке, причем ставкой является артефакт, способный исполнить почти любое желание. Немало говорит тот факт, что сам артефакт Кайнетта не слишком интересовал — у него и так имелось практически всё, что только можно пожелать. Причин для участия было три: во-первых, как ученый и спиритуалист он совершенно не мог пропустить ритуал, где призываются не мелкие бесполезные духи, а тени героев древности; во-вторых, дуэли в Часовой башне давно уже наскучили, равных противников там просто не осталось, а ритуал предполагал сражение нескольких сильных магов насмерть; в-третьих, если уж говорить честно, хотелось покрасоваться перед невестой и показать, на что он способен в бою, собственно, в том числе и поэтому он взял её с собой. Исполнение желания он после победы тоже собирался подарить ей. Увы, всё пошло не по плану ещё до начала. Сначала один из самых бездарных студентов Арчибальда украл заказанный им заранее катализатор для призыва, и в спешке пришлось доставать новый, за невероятную сумму и без уверенности, что он вообще сработает. Потом из-за бесполезности и позёрства призванной им на замену тени первая же битва превратилась в хаос, а вся выверенная стратегия оказалась бесполезна. Затем из-за трусливого покушения ничтожества, недостойного даже зваться магом, Кайнетт лишился почти всех заготовленных для сражений артефактов, ресурсов и своей временной базы. А попытка устроить дуэль, как и приличествует достойным представителям Часовой башни, закончилась ещё одним коварным ударом, лишившим его магии и едва не убившим на месте. Сола продолжила войну вместо него, но у неё не имелось ни его опыта, ни, говоря честно, его таланта… И всё это закономерно кончилось автоматной очередью в грудь и последним ударом меча. Что ж, не каждый британец может похвастаться, что ему снесли голову тем самым Эскалибуром.
Но всё это не отвечало на главный вопрос — почему он сейчас здесь.
— Джеймс! Джеймс Виктор Мерфи, не соблаговолите ли вы объяснить, какого именно дьявола вы, мелкая дрянь, не в постели?! — донёсся сзади хриплый почти рычащий голос.
От подобного сочетания плебейской брани и потуг на вежливость в одной фразе Кайнетт даже растерялся — с ним никто и никогда не говорил в подобной манере. Но стоило учитывать, что обращаются на самом деле не к нему, а к сопляку, чьё тело он сейчас занял. Обернувшись к дверям, Кайнетт увидел нечто поистине примечательное в худшем смысле слова. Высокая и страшно худая женщина в каких-то древних обносках, висящих на ней мешком, при этом глядя на её серое лицо и безжизненные глаза маг подумал, что ему доводилось встречать более симпатичных гулей и поднятых мертвецов, нежели это существо… Вдобавок ко всему нечёсаные волосы данного создания были выкрашены по какой-то неведомой причине в бледно-лиловый цвет. Самое удивительное, что именно в этот момент Арчибальд всё вспомнил и осознал, где же он находится в данный момент.
— Кажется, я сумел повторить истинную магию. Айнцберны умрут от зависти, когда узнают…
— Что ты бормочешь, паразит? Головой ударился сильнее обычного, или что? — снова тот полухрип-полурычание.