— Вы полагаете, профессор Грюм или профессор Блэк охотно разрешили бы нам ходить по «изнанке» замка, где можно встретить нечто подобное? — спросил он, махнув рукой на оплывшую гору железа.
— Как знать? Но я говорил не совсем об этом. У вас ведь есть друзья, товарищи по учёбе, — напомнил директор укоризненно. — Вы думаете, к примеру, мисс Грейнджер и её друзья отказались бы вам помочь в столь необычном проекте?
— У них с Поттером сейчас свидание, я счёл излишним их отвлекать ради небольшого похода.
— И осознанно пошли на риск вместо других. Пытаться помочь людям, подвергая себя опасности — благородно. Но не слишком разумно. Как мне доводилось слышать, на этой стороне замка хватает опасностей куда более серьёзных, чем забытый давным-давно результат экспериментов в трансфигурации и зачаровании. Стоит подготовиться лучше в следующий раз, если вы всё-таки хотите добиться результата.
— Вы полагаете, будет этот «следующий раз»? Можно ведь просто загнать сюда авроров и обыскать всё тщательно по дюйму.
— В место, которое можно найти только случайно, неделями перебирая сотни дверей в замке? Шеклбот и Боунс решат, что я совсем впал в слабоумие, если я предложу им это. С другой стороны, у вас есть и время, и желание, и достаточно товарищей, которые помогут с поисками и расчётами. Если вы хотите совершить самоотверженный поступок, разве мне, гриффиндорцу, вас останавливать? Просто нужно правильно подходить к решению задачи.
— Я вас понял, сэр.
— Прекрасно. А ещё, будьте так любезны, мистер Мерфи… — он протянул левую руку.
— Да, директор, — Кайнетт послушно отдал ему гримуар.
— Одна из работ Куилл? — искренне удивился волшебник, пролистав несколько страниц. — Так вот, где она была, кто бы мог подумать. Шестьдесят баллов Рейвенкло за возвращение исторической реликвии. Наконец-то она займёт своё место в Запретной секции, а то уже третью сотню лет при каждой проверке приходится ставить ещё один прочерк в каталоге, а их там и без того хватает. Впрочем, это подождёт. Вернуть вас обратно, молодые люди? — вопрос был сугубо риторическим.
— Если вас это не затруднит, сэр, — нашла в себе силы на вежливость Аманда, с трудом приподнимаясь с пола.
— Я уверен, Фоукс справится с такой задачей. Не так ли, друг мой? — спросил он, глядя на своего фамилиара.
***
— Значит, директор решил продолжить свои игры? — задумчиво произнёс Блэк, делая несколько шагов по своему небольшому кабинету. Комната была почти копией той, которую занимал когда-то Люпин, и где теперь обитал Аластор.
— Полагаю, что именно так, — согласился Кайнетт. Он скромно занял один из стульев, в руках маг держал книгу и свиток пергамента, всем видом изображая ученика, явившегося к профессору после уроков за советом по любимой дисциплине.
— Даже хотя Гарри теперь всё уже знает… — добавил волшебник медленно, в очередной раз уже огляделся по сторонам. Перед тем, как начать разговор, они оба установили несколько барьеров, отсекающих внимание со стороны и препятствующих возможности прослушать эту комнату. И тем не менее, у обоих до сих пор оставались сомнения в полной приватности беседы. — Он же сразу поймёт, что к чему.
— Но что это изменит? Насколько я понял ещё раньше, директор хочет, чтобы люди видели в Поттере пример, героя, каким был и он сам. А герои обычно совершают подвиги. Некоторые, вроде Кухулина, чуть ли не с колыбели, но и школьная скамья тоже подойдёт в качестве старта. Судебный процесс неплохо показал мальчишку как борца за справедливость, храбреца, который не молчит о проблемах, смело обличая даже власти… и так далее, в том же духе. Но старые-добрые победы над врагом тоже до сих пор в цене. Первый крестраж Реддла сожгли авроры, даже не зная, с чем имеют дело. Второй уничтожил «твой» ритуал, но об этом знают единицы. Если следующий тёмный артефакт разрушит лично Поттер, желательно на глазах свидетелей, это добавит ему баллов.
— Плюс десять Гриффиндору… — проворчал Блэк, в голосе на секунду послышалось рычание. — Не удивлюсь так уж сильно, если Дамблдор давно уже нашел, а то и уничтожил диадему, а там в лабиринте вас будет ждать красивая фальшивка с трещотками и фейерверками, которая будет говорить страшным голосом, немного давить на разум и после удара впечатляюще взорвётся облаком темноты. Или ещё что-нибудь эдакое, внушительное, например металл начнёт кровоточить.
— По-моему, это уже паранойя. Если бы директору нужно было устроить представление, он бы создал что-то вроде той демонстративной ловушки четыре года назад, зачаровал несколько старых классов в подземельях, где в конце «героя» и его спутников ждал бы крестраж, а по возможности — и «случайные» зрители. И эффектно, и безопасно. Я готов поручиться, что изнанка замка не контролируется извне, — заверил его маг. Он тоже предполагал фальшивку, но вся собранная информация и опыт его работы с барьерами и искаженными пространствами говорили об обратном. — Это действительно хаос нелинейной топологии, своего рода естественно сформировавшаяся случайным образом структура. Более того, при следующем совмещении она может быть и совсем иной, перемешаться, перестроиться в другом порядке. Даже если директор абсолютно уверен, что диадема там, а не в обычном пространстве замка, он тоже не может знать — где именно в конкретный момент она лежит, и как туда добраться снаружи.